— Скажешь им, — медленно проговорил Клос, — что их план в основном принят. Но только в основном. Я постараюсь вовремя прибыть на место и буду лично руководить операцией. Для этого необходимо, чтобы не в два сорок, а ровно в два двадцать пять группа из двух-трех человек сняла охранника у ворот завода. Это необходимо сделать так, чтобы немец не успел выстрелить. В два тридцать мы проникнем на территорию завода. В это время должно начаться выступление рабочих. Передай им также, что я установил связь с нашими. Понимаешь?
— Да, конечно.
Клос посмотрел на часы. Он должен еще встретиться с полковником Брохом, а потом пойти на Кайзерштрассе, выслушать донесение Косека и отдать ему распоряжения. Наступление через канал на этом участке должно начаться не позднее чем в два часа. Это была рискованная операция, но другого выбора не было. Клос закурил сигарету. Пламя зажигалки на миг осветило усталое лицо Барбары.
— Держись, девочка! — подбодрил ее Клос. — Я зайду за тобой в два часа, будь в это время около окна.
Клос заколебался. Может быть, не брать ее на завод? Нет, она должна пойти с ним. Там, на заводе, его никто не знает.
— Что было в квартире Глясса после моего ухода? — спросил он.
— Профессор сказал жене: «Не укладывайся, мы остаемся». Она кричала, протестовала, тогда он положил руки ей на плечи и произнес: «Курт жив. Он в плену». Профессор говорил еще что-то, но я не могла разобрать. Потом фрау Глясс расплакалась, сидя на большом, уже упакованном чемодане, а он возвратился в свой кабинет.
Они услышали, как кто-то вошел в кухню.
— Это жена профессора, — шепнула Барбара. — Готовит лекарство для мужа.
— Помни, — тихо проговорил Клос, — там, на заводе, должны быть готовы точно в указанное время. Пусть ждут меня. Самое важное — бесшумно снять охрану у входа.
Снова послышались шаги. Клос встал, подошел к окну. В этот момент послышался крик фрау Глясс.
— Фриц! — звала она. — Фриц!
Через минуту она снова была на кухне.
Клос едва успел выпрыгнуть в окно, как фрау Глясс застучала в дверь комнаты прислуги.
— Открой, — кричала она, — открой немедленно!
Клос скрылся в темноте сада. Барбара открыла дверь своей комнаты.
— Зачем запираешься? Кто у тебя был?
— Никого.
— Где мой муж?
— Видимо, господин профессор спит в своем кабинете, — как можно спокойнее сказала Барбара.
— Его нет! — Фрау Глясс вернулась в кабинет мужа.
Барбара последовала за ней. Дверь на веранду была открыта, ветер сдул бумаги с письменного стола, около дивана стояли ночные туфли профессора Глясса.
— Может быть, вышел на минуту? — предположила Барбара.
— Без туфель? — Фрау Глясс выбежала на веранду, потом в сад. И снова раздался ее крик: — Фриц! Фриц!
Вскоре она возвратилась в кабинет, ее глаза были полны слез.
— Боже мой! Боже мой! — причитала она. — Что с ним случилось?
Фрау Глясс подошла к телефону, с трудом набрала номер.
— Говорит жена профессора Глясса, — с волнением проговорила она. — Я хотела бы поговорить со штурмбанфюрером…
Бруннер появился в квартире Глясса буквально через несколько минут. Не снимая фуражки, он прохаживался по кабинету профессора и, казалось, без особого внимания слушал рассказ фрау Глясс. Он взял в руки ночные туфли Глясса, затем покопался в бумагах и в ящиках письменного стола и приказал двум солдатам внимательно осмотреть сад. Затем сел в кресло и вытянул перед собой ноги в начищенных до блеска сапогах.
— Вы сказали, фрау Глясс, что здесь был капитан Клос?
— Да, — прошептала она.
— Это очень интересно. Они разговаривали в кабинете? Случайно, не знаете, о чем?
— Я не подслушивала, господин штурмбанфюрер.
— Жаль. Что было дальше?
— Я уже говорила. — Она приложила к глазам платочек. — Муж сказал мне, чтобы я прекратила сборы.
— Почему?
— Не знаю. Я его не спрашивала об этом. Он только сказал мне, что Курт жив. Вы понимаете? Сколько времени мы ничего не знали о нашем сыпе! Хотя он и в плену, но все-таки жив.
— Откуда ему это известно?!
Фрау Глясс пожала плечами:
— Может быть, через Красный Крест?
— Вы шутите, фрау Глясс?! Вам сказал муж о Курте после ухода Клоса?
— Да.
— А что было дальше?
— Я выбежала на веранду, спустилась в сад, а потом постучала в комнату прислуги. Дверь была заперта. Мне показалось, что я слышала голоса и что у нее кто-то был.
— Позовите ее! — раздраженно приказал Бруннер.
Он взял Барбару за подбородок, слегка похлопал ладонью по щеке:
— Что тебе известно, милочка?
— Ничего, господин штурмбанфюрер.
— Не лги. У тебя был твой парень?
— Нет… Мой парень работает на заводе. Видимо, госпоже Глясс это показалось.
Бруннер снова похлопал ее по щеке, но уже значительно сильнее.
— Немцам не может казаться, дубина… Когда последний раз видела профессора?
— Когда он пошел спать в свой кабинет, — спокойно ответила Барбара.
— Мы еще проверим, не лжешь ли ты? Скажи мне…
Бруннер не успел задать вопроса. В кабинет вбежал эсэсовец, что-то шепнул Бруннеру и вышел. Штурмбанфюрер вскочил и снял фуражку…
— Пошла вон! — приказал он Барбаре и обратился к фрау Глясс: — Мы должны быть мужественными, мы немцы. Ваш муж убит. Только что недалеко от ограды сада найден его труп. Вы должны пойти со мной. Необходимо произвести опознание.

Клосс должен был представить Броху доклад о положении на наиболее уязвимом участке обороны вдоль канала. О нем не случайно так беспокоился полковник. На следующий день, а может быть, раньше он намеревался послать туда два батальона фольксштурмовцев, но в то же время надеялся, что противник не начнет наступление с форсирования водной преграды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85