Ева Фромм работала у Люфта секретаршей по рекомендации СД и была допущена к секретным документам. Маленькая, неприметная, ничего собой не представляющая, она сидела часами, склонясь над пишущей машинкой, не поднимая глаз даже тогда, когда кто-то входил в приемную полковника Люфта. Клос даже не помнил ее лица…
В тот вечер он засиделся допоздна над составлением каких-то списков. Закончив работу, Клос приоткрыл дверь, ведущую в коридор, увидел Еву, стоящую около портрета… Спустившись через несколько минут вниз, увидел ее снова. Двое верзил, обязанности которых он хорошо знал, держали Еву под руки. Когда они грубо вталкивали ее в машину, она была бледная, перепуганная насмерть. Невдалеке стояла другая машина. Около водителя сидела молодая женщина в мундире. Клос не знал тогда, что ее имя Ганна Бесель.
О дальнейшей судьбе Евы он узнал только через два дня. Будучи вызванным к полковнику Лангнеру, одному из заместителей адмирала Канариса, Клос застал в его кабинете Ганну Бесель и капитана Больдта, которого хорошо знал по совместной работе в отделе «Восток» абвера.
— Это капитан Клос, — сказал Лангнер, обращаясь к Ганне Бесель. — Он один из наших наиболее способных офицеров. Поэтому я выделил его в ваше распоряжение, майор, на время этой весьма сложной операции.
Клос молчал. Он знал, что прусские офицеры, а Лангнер был пруссаком, не любят, когда подчиненные задают им вопросы. Они должны уметь молча слушать, что им говорят, время от времени напоминая о своем присутствии и беспрекословном повиновении коротким и звучным: «Так точно».
— Вы, господин Клос, работали в Польше и поэтому снова отправитесь туда же, — продолжал Лангнер. Кратко и точно он изложил суть дела: — Два дня назад была арестована Ева Фромм, за которой велось длительное наблюдение. Будучи немкой и, кроме того, дочерью офицера, она работала на иностранную разведку. — Лангнер не пытался скрыть своего возмущения: — Переписывая на машинке секретные документы, она закладывала лишний экземпляр и оставляла его в тайнике, устроенном за портретом Фридриха Великого! Однако ее допрос не дал желаемых результатов — Ева Фромм не призналась, на кого она работала и кто пользовался тайником. Не призналась, — повторил полковник, а Клос в это время подумал, что надо обладать поистине неиссякаемым мужеством и бесстрашием, чтобы пройти через все муки ада и… ничего не выдать. — Она показала, что встретила неизвестного мужчину, который дал ей инструкции и деньги. Потом она уже больше никогда его не видела. Время от времени в тайнике за портретом она находила для себя очередное задание. Это явная ложь, — бросил оберет, — но, к сожалению, Ева Фромм уже действительно больше ничего не скажет. С нею слишком жестоко обошлись на допросе. — Снова на лице Лангнера появилось пренебрежительное выражение. — Видимо, вы понимаете, что все это значит, — медленно промолвил он. — Кроме того, неизвестно, кто из сотрудников военного министерства мог знать о тайнике за портретом.
Клос попросил разрешения закурить. Это было единственное, что он мог себе позволить.
— Итак, — продолжал Лангнер, — Ева Фромм в день ареста оставалась одна в кабинете полковника. Люфта для выполнения срочного задания. Ее шеф был так неосторожен, скажем прямо, слишком доверчив, — подчеркнул полковник. — Он так доверял своей секретарше, что даже не закрывал сейф. Ева Фромм имела возможность заснять на микропленку секретные схемы наших оборонительных укреплений на Западном фронте.
В кабинете воцарилась тишина. Больдт равнодушно смотрел в пространство, Ганна Бесель демонстративно рассматривала Клоса, отчего капитану было как-то неловко.
— Этот микрофильм, — полковник повысил голос, — видимо, находится уже у агента иностранной разведки, ибо наши люди сразу после ареста Фромм вскрыли тайник, но там уже ничего не было.
В кабинете снова стало тихо. Клос не знал, на кого работала Ева — на американцев, на англичан или на русских, но он думал сейчас о ней, как о солдате, погибшем в бою.
— И вот в связи с этим делом, — продолжал Лантнер, — майор Бесель и капитан Клос должны будут выехать в Польшу, Там, в генерал-губернаторстве, есть небольшое местечко Лиско-Здруй, где размещается дом отдыха для офицеров. Мы предполагаем и даже уверены, что в ближайшее время в Лиско-Здруе появится агент противника, полковник Конрад, и что цель его приезда — встреча со связным их разведки в Берлине, который должен доставить микрофильм с планами укреплений на нашем Западном фронте.
«Откуда это вам известно?» — хотел спросить Клос, но промолчал. Он понимал, что на этот вопрос ему не ответят.
— Мы располагаем точной информацией, — продолжал Лангнер. — В Лиско-Здруе уже более пятнадцати лет работает наш агент. Он отлично законспирирован, член польской подпольной сети. Его имя Плюш. Прошу вас, господин Клос, запомнить это имя — Плюш.
— Так точно, — отозвался Клос и добавил: — Понимаю, мы должны убрать Конрада и его агентурную сеть, — прекрасно понимая, что он едет туда совсем не за этим. Клос продемонстрировал перед Лангнером полное отсутствие сообразительности, которое так ценят в своих подчиненных прусские офицеры.
— Вы же, господин Клос, работаете не в гестапо! — бросил пренебрежительно Лангнер. — Майор Бесель будет играть роль Евы Фромм и послезавтра выедет в Лиско-Здруй, чтобы вручить Конраду пленку с нашими оборонительными укреплениями. Вот этот микрофильм. — Лангнер бросил, на стол катушку с микропленкой. — Вы, господин Клос, будете действовать в роли офицера безопасности. По приезде установите контакт с нашим агентом Плюшем и обеспечьте успешное возвращение Конрада в Англию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85