– Американки очень умные, – сказал Кула.– Может, американская женщина с огненными волосами и в самом деле бунджи-лама? – пробормотал Лобсанг Дром как раз в тот момент, когда заработали реактивные двигатели и увешанный коврами фюзеляж затрясся.Через минуту-другую они оказались в воздухе.Лобсанг Дром закрыл глаза и стал медленно и тягуче повторять священный звук «Ом».В руке он крутил что-то похожее на коробку из-под кошачьей еды на палке. Усыпанный бирюзовыми камнями деревянный ящик все вертелся и вертелся, издавая легкое поскрипывание.– И как долго это будет продолжаться? – поинтересовался Римо.– Молитвенное колесо, – пояснил Кула. – Туда кладут листок бумаги с записанной на нем молитвой. С каждым оборотом колеса молитва обретает все большую силу.– Но нам предстоит долгий полет, – простонал Римо.Кула растерянно моргнул.– Сколько переходов до этой земли, которая называется Калифорния?– Переходов?– Меньше пяти часов, – объявил Чиун.– Если ехать на коне?– Самолетом.Лобсанг Дром мгновенно широко открыл глаза. Они с Кулой обменялись удивленными взглядами.– Такое большое расстояние?– Это огромная страна, – кивнул Чиун. – Хотя и с отсталой культурой.Кула, нахмурившись, откинул ковер и расплющил свой и без того плоский нос о стекло иллюминатора.– Но я не вижу стад яков!– У них нет яков, – ответил Чиун.– Ни одного?– Ну, может, несколько полуголодных буйволов.– Оккупационная армия не сможет здесь раздобыть себе достаточно пропитания, – вставил Римо.Лицо Кулы потемнело.– Тогда мы приведем с собой яков. Как наш мирный дар. Чтобы усыпить бдительность белых людей. Пусть думают, что мы несем с собой мир.– Я вижу, вы не скрываете своих захватнических планов, – покосился на монгола Римо. – Вы намереваетесь доскакать на конях от внешней Монголии до самого Лос-Анджелеса и там объявить о переходе власти в ваши руки?Кула отпрянул от окна.– Конечно же, нет!– А как вы думаете провернуть это дело?– Очень просто. Япония закупила в Америке и других так называемых цивилизованных странах много земель и предприятий.– Верно.– Когда они скупят почти весь мир, мы захватим Японию. Остальные так испугаются, что не посмеют даже оказать сопротивление.– Похоже, у вас разработан долгосрочный проект.– Рим не за один день был захвачен, – беззаботно произнес Кула.– Ты хочешь сказать, что Рим не за один день был построен, – поправил Римо.– А что, думаешь, за один день можно захватить империю?– Должен тебя предупредить, что американский народ окажет сопротивление.– Я тебе кое-что покажу, – отозвался Кула, вынимая из изукрашенного ларца толстую книгу в кожаном переплете. Он нашел какую-то определенную страницу и передал фолиант Римо. Пробежав глазами строчки, тот увидел, что речь там идет о Чингисхане. Толстый палец Кулы указал на последний абзац. В былые времена критически настроенные персидские, китайские и арабские писатели клеймили Чингисхана как жестокого, безжалостного разрушителя, но его терроризм, в сущности, представлял собой тщательно рассчитанный вид психологической войны. Он никогда не ставил своей целью истребление людей вообще, как Гитлер, или какого-то общественного класса в частности, как Сталин и Мао. Несмотря на то что Чингисхан и разрушил несколько культурных центров, как правитель он проявлял терпимость к разным религиям и этническим меньшинствам. Сегодня Китай относится к нему сочувственно, Россия – осуждающе, тогда как в Монголии его почитают как символ монгольской государственности...
– Что за идиот накатал такую чушь? – спросил монгола Римо.– Это отрывок из знаменитой мудрой американской книги, которая называется «Энциклопедия», – гордо ответил тот.В руках Римо и в самом деле держал энциклопедию. Ту самую энциклопедию, которую можно найти во всех школьных и университетских библиотеках.– Это открывает нам новые глубины падения политических взглядов, – пробурчал он, возвращая том.Кула так и лучился улыбкой.– Болдбатор Хан хорошо изучил западный образ мышления. Если мы станем убивать и грабить, не обращая внимания на национальную принадлежность, религию и цвет кожи, нас никто не осудит. К тому же мы, разумеется, проявим милосердие в своих завоевательных походах. Если какой-нибудь город, к примеру, сдастся без сопротивления, будут истреблены только мужчины.– Как вы добры к бедным отсталым американцам! – саркастически пролепетал Римо.– Будущее за царством мира, принесенного Монголией! – по-прежнему сияя, провозгласил Кула.– Будет очень хорошо, – одобрил Чиун, – если вы принесете восточную культуру в эту прозябающую во мраке невежества страну.Посмотрев на учителя, Римо спросил:– Значит, когда монгольская кавалерия вторгнется в нашу страну, ты будешь молчаливо наблюдать со стороны? Но ведь Америка платит тебе золотом!– Император Смит нанимает мастера Синанджу с одной-единственной целью: чтобы по его приказу он расправлялся с врагами Америки, – сказал Чиун. – Предотвращение каких-либо вторжений не входит в мои обязанности. Если император объявит Болдбатора Хана врагом Америки, я его убью. С сожалением, конечно, – добавил он, чтобы хоть как-то ублаготворить Кулу.– А если ты убьешь моего Хана, я вынужден буду отрубить твою прославленную голову, – парировал Кула. – Хотя и буду очень огорчен.– Какая смертная рука может остановить события, – вмешался Лобсанг Дром, – может предотвратить события, предопределенные Колесом Судьбы?– Но ведь мы все равно возродимся! – засмеялся Кула. – Все, кроме Белого Тигра, который, как христианин, лишен такой возможности.– А я и не хочу возрождаться, – заявил Римо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81