мускулы тела расслаблены, мозг полностью отключен. И вдруг мгновенный как у падающей кошки, перенос центра тяжести, и ноги уже оказываются внизу, а под ними – арена, четкая плавная амортизация. Все!
Римо застыл на месте, вытянувшись в струну.
«Безупречно, – подумал Римо. – На сей раз все сделано великолепно. Даже Чиун не сможет этого отрицать. Получилось не хуже, чем у любого корейца. И даже у самого Чиуна, потому что не было допущено ни малейших погрешностей».
Римо не спеша приблизился к старому корейцу, облаченному в широкое белое а золотой каймой кимоно.
– Думаю, получилось совсем неплохо, – сказал он с напускной небрежностью.
– Ты о чем? – спросил Чиун.
– Ну не об очередной же серии этом шедевра «Пока Земля вертится»! О чем я только что говорил?
– Ах, это!
– Да, это!
– Ну, это лишь подтверждает тот факт, что, имея такого наставника, как Мастер Синанджу, ученик иногда способен продемонстрировать относительно приличный результат. Даже если он – белый.
– Приличный? – вскипел Римо. – Приличный? Мое исполнение было безукоризненным! Я добился совершенства! Если это не так, объясни, почему! Какие я допустил огрехи?
– Что-то холодновато здесь. Пойдем отсюда.
– Нет, ты мне сначала назови хотя бы один элемент, который я исполнил хуже любого Мастера Синанджу!
– Умерь гордыню, ибо гордыня – порок.
– Я имею в виду то, что проделал сейчас на трапеции, – не унимался Римо.
– Посмотри, наш приятель уже шевелится. Как видишь, я сдержал обещание – он жив.
– Чиун, признайся, сегодня я достиг совершенства.
– Разве оттого что я назову то или иное исполнение совершенным, оно действительно станет совершенным? Если исходить из этого, то исполнение нельзя назвать идеальным. Поэтому, – заключил Чиун с явным удовольствием, – я должен сказать, что оно было не совсем идеальным.
Владелец цирка застонал и поднялся на ноги.
– Я решил оставить эту затею с трапецией в темноте и спустился вниз, – ответил Римо.
– Но вы не получите своих денег назад! Вы сняли помещение, а если решили не использовать трапецию, то я тут ни при чем. В любом случае, можете считать, что вам повезло. Еще никто и никогда не делал четырехкратное сальто-мортале. Никто!
– Думаю, вы правы, – согласился Римо.
Владелец цирка потряс головой:
– А что случилось со мной?
– Под вами сломалось кресло, – сказал Римо.
– Какое кресло? Где? Кажется, они все были крепкие.
– Да вот же, посмотрите сюда! – сказал Римо, нажимая снизу на металлическое сиденье ближнего к Чиуну кресла.
Когда владелец цирка увидел появившуюся на глазах трещину в металлическом сиденье, он уверовал в то, то все было именно так, как сказал Римо. Иначе ему пришлось бы поверить, что этот сумасшедший, дрожавший от страха там наверху, и в самом деле проломил одной рукой железное сиденье! Да разве такое кому-нибудь вообще под силу!
Римо надел поверх темного трико синие расклешенные фланелевые брюки и синюю же рубашку с небольшим воротничком, придававшим некоторый шарм его излишне банальному костюму. У него были коротко подстриженные волосы, а лицо с резковатыми чертами вполне сгодилось бы для – звезды экрана. Однако у кинозвезд не бывает таких глаз. В них невозможно было ничего прочесть, и некоторые люди испытывали даже некий страх, как если бы заглянули в темную пещеру. В его телосложении не было ничего необычного, и только широкие запястья выдавали незаурядную силу рук.
– Вы не забыли надеть часы? – спросил владелец цирка.
– Нет, – ответил Римо. – Я их вообще перестал носить.
– Скверно, – с сожалением сказал владелец цирка. – Мои сломались, а у меня назначена встреча.
– Сейчас три сорок семь и тридцать секунд, – в один голос сообщили Римо и Чиун.
Владелец удивленно посмотрел на них.
– Шутите, ребята?
– Шутим, – сказал Римо.
Спустя минуту, уже на улице, взглянув на попавшиеся ему по дороге часы, владелец цирка был потрясен: они показывали три часа сорок восемь минут. К сожалению его арендаторов не было рядом, и он не мог спросить, как это им удалось, не имея часов, точно определить время.
А те уже мчались в машине к мотелю на окраине Форт Уорта штат Техас. Чем дальше на юг, тем грязнее становилось шоссе: банки из-под пива, трупы собак – жертвы техасских водителей, считающих лобовые столкновения всего лишь одним из способов торможения.
– Тебя что-то беспокоит, сын мой? – спросил Чиун.
Римо кивнул:
– Боюсь, что я окажусь не на той стороне.
Узкое пергаментное лицо Чиуна выражало недоумение.
– Не на той стороне?
– Да, думаю, что на сей раз я ввязываюсь в драку не на той стороне, – грустно сказал Римо.
– Какая такая не та сторона? Ты прекращаешь работать на доктора Смита?
– Послушай, ты же знаешь, что я не могу сказать тебе, на кого мы в действительности работаем.
– А мне никогда это и не было интересно, возразил Чиун. – Какая разница?
– Есть, черт возьми, разница! Почему, ты думаешь, я занимаюсь тем, чем занимаюсь?
– Потому что ты – ученик Мастера Синанджу и демонстрируешь свое искусство убивать, потому что ты убийца. Цветок отдает свой сок пчелке, а пчелка делает мед. Река течет, а горы спокойно стоят на месте и иногда осыпаются. Каждый занимается тем, что ему определено судьбой. А ты, Римо, – воспитанник Дома Синанджу несмотря на то, что ты белый.
– Черт возьми, Чиун, я прежде всего американец, и то, что я делаю, я делая по иным мотивам. Так вот, на этот раз мне велели продемонстрировать высшую степень своего мастерства, а потом я узнаю, что меня посылают убивать хороших парней.
– Хороших парней… Плохих парней – ты, сын мой, в сказке, что ли, живешь? Ты рассуждаешь, как капризный ребенок или как ваш президент, обращающийся к народу по цветному ящику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47