Все так делают. Ты прекрасно знаешь, что никому не удавалось пробиться на Олимпиаде, питаясь овсянкой. От нее дай Бог ноги не протянуть, не то что пробежать забег.— Но зачем тебе деньги? — не унимался Римо.— Никогда не знаешь, как все повернется, — парировал Чиун. — Я не молодею. Деньги, заработанные рекламой, обеспечат мне спокойную старость.— Но в Синанджу у тебя дом, который ломится от золота и драгоценных камней! Зачем же тебе деньги? — упрямо повторил Римо.— А представь себе, что я заболею и все мои сбережения уйдут на оплату врачей? — доказывал Чиун.— В жизни не видел тебя больным! — воскликнул Римо.Чиун поднял вверх указательный палец правой руки и погрозил Римо.— А-а-а, то-то и оно. Значит, все еще впереди.Римо снова улегся на диван. Смиту только этого не хватает, чтобы окончательно свихнуться. Чиун — участник Олимпиады. Чиун дает интервью в палатке для прессы после очередной победы, относя свой успех за счет здорового образа жизни, хорошего питания и поддержки, оказанной ему доктором Харолдом В.Смитом, главой секретного агентства КЮРЕ, на которое работает Чиун, помогая расправляться с врагами США.Римо перевернулся на бок и посмотрел на корейца.— А кого ты будешь представлять?— Что ты имеешь в виду?— Каждый участник соревнований приезжает из какой-то страны. Они представляют что-то или кого-то. Какую-то страну. Ты, например, родом из Северной Кореи. Собираешься ее представлять?— Нет, — ответил Чиун. — В Северной Корее нет телевидения, значит, нет денег за рекламу. Я буду представлять США.— А-а, — протянул Римо, снова перевернулся на спину и уставился в потолок.А Чиун принялся напевать олимпийский гимн, — судя по всему, он услышал его сегодня по телевизору.— Кажется, надо быть гражданином страны, которую представляешь, — наконец изрек Римо.— Не думаю, — отозвался Чиун. — Но даже если и надо... я просто совру.— А-а, — повторил Римо и вновь уставился в потолок.Чиун опять запел. Римо краем глаза взглянул на него: он тренировался наклонять голову, чтобы легче было надеть золотую медаль.Римо долго лежал в полном молчании и вдруг, вспомнив что-то важное, снова сел. Чиун прекратил пение и посмотрел на него.— Тебе не удастся этого сделать, Чиун.— Почему?— Видишь ли, на Олимпиаде существует форма...— Ну и что?— Надо одеться в шорты и носки, чтобы ноги оставались голыми. Только тогда допустят к соревнованиям, — объяснил Римо, указывая на телевизор. — Ты же сам видел: там нет никого в кимоно.Чиун помрачнел.— Это правда? — спросил он с болью в голосе.Римо знал, в чем причина: в Чиуне жила имевшая древнюю традицию восточная целомудренность, не позволявшая ему на людях обнажать тело. Прежде чем принять ванну, Чиун закрывался на два оборота. Переодеваясь, он держал кимоно так, чтобы не было видно ни кусочка его тела. За ним стояли века скромности и благочестия.— Боюсь, что так, — сказал Римо. — Видишь ли, в некоторых видах оценивают технику, поэтому судьям надо видеть, как ты ставишь ногу, правильно ли вытянуты пальцы, и все такое. Судьи не смогут работать, если на тебе будет кимоно.Зазвонил телефон. Римо поднялся, чтобы взять трубку, но Чиун остановил его, положив руку на плечо.— Ты это всерьез?— Сам подумай: ведь все спортсмены носят спортивные трусы. — Римо пожал плечами. — Извини, Чиун, но кажется, ты уже вычеркнут из списков.Лицо Чиуна исказилось от гнева.Тут снова зазвонил телефон.— Идиотские у вас правила, — прорычал Чиун и пулей вылетел из комнаты, хлопнув дверью так сильно, что задрожали стены.Римо снял трубку — это был Смит.— Я обнаружил ПЛОТС, — сказал он.— Отлично. Где?— Вы не поверите.— Не поверю чему? — удивился Римо.— Они купили складское помещение в Хобокене, в штате Нью-Джерси.— Как вам удалось это выяснить?— Они зарегистрировали сделку от имени этой фирмы, — объяснил Смит. — Мы подняли записи регистрационной конторы округа и обнаружили, что здание куплено Пан-латинской организацией по борьбе с террористическим сионизмом.— Выходит, они не больно-то стремятся к конспирации, — вставил Римо.— Они также обратились в соответствующие инстанции с просьбой освободить их от налогов как некоммерческую организацию, — добавил Смит.— Вы были правы, я не верю, — подытожил Римо.— И вот еще что. Они распространили пресс-релиз, где объявили о создании организации и опубликовали план работы на ближайший месяц.— Минуточку, — перебил Римо. — Террористическая организация, похитившая шурина самого президента, громогласно заявляет о своем существовании?— Похоже на то, — согласился Смит.— Крутые ребята.— У меня тут вся информация. Пишите, — начал Смит.В этот момент в комнату вошел Чиун. Римо кинул взгляд на приставной столик в поисках карандаша.— Минутку, Смитти, — попросил он и посмотрел на Чиуна, который стоят возле письменного стола. — Чиун, позвал он.Старец медленно повернул голову и обратил свой взор на Римо.— Пожалуйста, дай мне ручку из того ящика.Чиун сложил руки на груди.— Чиун, прошу тебя, кончай валять дурака.— Сам ищи свою ручку.— Мне надо записать номер.— Какой номер? — поинтересовался Чиун.— Смитти, диктуйте адрес.— Один-одиннадцать, Уотер-стрит, Хобокен, — продиктовал Смит.— Один-одиннадцать, Уотер-стрит, Хобокен, — повторил Римо.— Теперь нет никакой необходимости записывать, сказал Чиун. — Ты запомнишь этот адрес на всю жизнь.— Нет, я его забуду.— Не забудешь, я тебе обещаю.— Хорошо, я тебе докажу, — прорычал Римо. — Один-одиннадцать, Уотер стрит, Хобокен, — и я забуду это, как только повешу трубку.— Римо, — послышался в трубке голос Смита.— Да, Смитти.— Что вы там делаете?— Не обращайте внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35