Дверь распахнулась настежь, и кто-то сбил его с ног.
Один из ворвавшихся прижал Ибрагима коленом к полу, а другие направили на него пистолеты.
— Ибрагим Линкольн?
— Да, я.
— Вы арестованы за подстрекательство к мятежу и террористическую деятельность против Соединенных Штатов.
— Но за это хоть полагается смертный приговор? — подавленно спросил Ибрагим.
— Не сомневаюсь.
— Что ж, это лучше, чем ничего, — изрек Ибрагим, в то время как его заковывали в наручники и поднимали на ноги.
Глава 20
Я стану мучеником! — радостно воскликнул Юсеф Гамаль.
— Вы оба станете мучениками, — сладким персидским голосом пообещал Глухой Мулла. За зеленым стеклом угадывалась лишь его размытая тень.
Едва под сводами великой мечети аль-Бахлаван затихли звуки его голоса, как сразу же началась перепалка.
— Я буду первым! — заявил Джихад Джонс.
— Нет, я! — возразил Юсеф Гамаль.
Глухой Мулла предостерегающе поднял руку.
— Вы вместе войдете в благословенные врата рая.
Джихад Джонс тут же вспыхнул как порох.
— С этим евреем? Никогда!
— Лучше мне расстаться с половиной гурий! — в свою очередь заявил Юсеф.
— Аллах желает, чтобы вы сделали это, и вы сделаете, — нараспев произнес Глухой Мулла.
— Я исполню желание Аллаха, — заверил Гамаль.
В глазах Джихада Джонса блеснула решимость.
— Да. Если Аллах желает, чтобы я умер в одной компании с евреем, то не стоит противиться. Единственное, что меня утешает, — это то, что врата рая захлопнутся за мной и ударят по носу самонадеянного еврея.
— У меня арабский нос! Ты просто завидуешь. Ты сам бы не отказался от такого замечательного носа!
— Вам следует воздержаться от брани, — заявил Глухой Мулла. — Пройдя подготовку, вы оба станете пилотами «Меча Аллаха». Так называется ракета, которая принесет смерть городу, до сих пор не понесшему наказание.
— Я готов, — отозвался Юсеф.
— Я тоже, — торжественно заявил Джихад Джонс.
— К тому, чтобы пилотировать «Меч Аллаха», вы пока не готовы, — возразил Глухой Мулла. — Вы готовы всего лишь умереть.
— Я это и имел в виду, — откликнулся Гамаль.
— По правде говоря, я тоже, — подхватил Джонс.
— Терпение! Мученичество от вас никуда не уйдет. Сначала надо выдвинуть требования к стране неверных.
— Давайте потребуем выслать всех евреев, начиная вот с этого дурака, — с энтузиазмом воскликнул Джихад Джонс, толкая Юсефа в бок локтем.
Глухой Мулла гневно потряс своей слуховой трубкой.
— Замолчи! Сначала мы кое-что потребуем от американского Президента.
— Он упрям.
— А также очень слаб и нерешителен.
— Мы выдвинем свое требование только затем, чтобы все знали, что у нас есть требования. Они или согласятся с ним, или нет. Если нет, запустим «Меч Аллаха» в самое сердце их державы.
— А если согласятся? — забеспокоился Юсеф.
— Тогда выдвинем другое требование, и если они откажутся его принять, «Меч Аллаха» поразит их в самое сердце.
— А если они выполнят и второе требование?
— Придется тогда выдвигать требования одно за другим, пока наконец мы не потребуем невозможного, — не растерялся Глухой Мулла. — В конце концов «Меч Аллаха» поразит их, ибо для этого он и создан.
— А где находится «Меч Аллаха»? — не унимался Гамаль.
— В укромном месте, неподалеку отсюда. Вы увидите его, как только закончите обучение и станете пилотами-мучениками.
— Я живу затем, чтобы умереть! — воскликнул Юсеф.
— За ислам я готов умереть бесчисленное множество раз! — проревел Джихад Джонс.
— Вы умрете в назначенный час. Но сначала надо пройти обучение.
Гамаль встревоженно поднял руку:
— Опять придется сдавать экзамен?
Глухой Мулла покачал головой:
— Письменных экзаменов не будет.
— Вот и хорошо. Терпеть не могу письменных экзаменов, — отозвался Юсеф и снова поднял руку. — А жульничать можно?
— В таком деле нельзя.
— Ох! — только и произнес Юсеф Гамаль. Оставалось лишь надеяться, что он справится и без обмана. Юсеф очень хотел умереть. Сама мысль о том, что несчастные семьдесят две гурии изнывают без него в раю, была ему невыносима.
Глава 21
Самолет на Бостон вовремя оторвался от земли и вовремя подлетел к аэропорту Логан.
Над Пенсильванией машина стала снижаться, и Римо услышал, что пилот обещает скорую посадку.
— Мы сейчас разобьемся, — сказал Римо мастеру Синанджу.
— С чего ты взял? — спросил Чиун и быстро взглянул на крыло за окном, пытаясь найти признаки разрушения несущих конструкций.
— Самолет не может ни с того ни с сего лететь точно по расписанию. Просто Бог пытается скрасить наши последние часы на земле.
— Тогда почему же Он то и дело посылает к тебе стюардесс?
— Не забывает старика Римо! В свое время я не пропускал ни одной стюардессы.
— Ну да. Только до того, как ты приобщился к солнечному источнику учения Синанджу.
— Как же! Когда я был копом, стюардессы на меня даже не глядели.
— А теперь, когда тебе все равно, от них отбою нет. Разве жизнь можно назвать справедливой?
— Жизнь очень несправедлива, — согласился ученик.
— Ну, тогда мы не разобьемся, — успокоился Чиун.
Над Род-Айлендом из салона первого класса вышла Тамайо Танака. Подчеркнуто игнорируя мастеров Синанджу, она поспешила в туалет.
— Никак не могу поверить, что это та самая Танака с четвертого канала, — заметил Римо.
— А мне не верится, что белая женщина способна так себя унизить.
— С каких, интересно, пор по корейской шкале эволюции белые стали выше японцев?
Мастер Синанджу поднял вверх свой указательный палец с чехольчиком для ногтя.
— С тех пор как я нацепил сие украшение.
Тамайо освободила туалет чуть ли не через полчаса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78