Римо взял Джильду за плечи и нагнулся вплотную к ее лицу.— Никаких птеродактилей на самом деле не было, — шепотом сказал он. — Я ухватился за хвост, но в руке у меня остался воздух. Там никого не было.— Но я же видела, как девочка упала в море!— Кто-то заставил тебя это увидеть. И этот кто-то сейчас совсем близко, иначе он не мог бы манипулировать нашим сознанием и создавать нам галлюцинации. Если это тот, о ком я думаю, то наша задача ясна.— Так ты его знаешь?— Есть кое-какие соображения, — ответил Римо и вопросительно взглянул на Чиуна.Тот стоял преисполненный решимости и по привычке прятал руки в широкие рукава кимоно. Он кивнул.— Впервые мой сын раньше меня дошел до истины, — с гордостью объявил он и отвесил в сторону Римо поклон.— Побереги красноречие, — оборвал Римо. — У нас масса дел.— Скажи мне только, — взволнованно заговорила Джильда, — моя девочка жива или нет?— Этого я не знаю, — признался Римо. — Но то, что мы видели на берегу, забудь. Это была не Фрея. Тварь, существующая только в нашем воображении, не может поднять и унести в море ребенка из плоти и крови.— В воображении? — переспросила Джильда. — Другими словами...— Это Голландец, — сказал Римо. — Иного объяснения нет. Он знал, как открыть дверь сокровищницы, — возможно, разузнал у этого подонка Нуича. Он добрался до записей Чиуна, прочел все о КЮРЕ и использовал эту информацию с максимальным ущербом для нас. А сейчас он вернулся вместе с нами в Синанджу, чтобы завершить свое черное дело.— Я помню его еще на Суде Мастера, — сказала Джильда. — Он не хуже тебя владеет Синанджу и силой своего злого разума может заставить нас видеть все, что ему заблагорассудится. В колдовстве он мастак!— Начнем с того, что это из-за него ты от меня убежала, — с горечью напомнил Римо. — Это благодаря ему мы с тобой не смогли быть вместе. А сейчас он убил Ма Ли. И за это он заплатит!— Не забывай, Римо, — вставил Чиун, — он — такой же, как ты, — белый, владеющий Синанджу. Но одновременно он другой, он — твое второе “я”.— То есть я не могу его убить, потому что в таком случае умру сам, — угрюмо произнес Римо. — Это я помню. Но вот что я тебе скажу, Чиун. Может, я его и не убью, но поставить его на место я обязан. Я разберусь с ним, он больше не станет убивать! Никогда! — Римо снова зашагал к деревне.Его издалека окликнул чей-то голос:— Римо!Римо напряг слух — это был голос Ма Ли, легкий и нежный, как колокольчик. Он доносился со стороны скал, но там никого не было.— Римо! — Опять тот же голос.Он обернулся и увидел ее. Она стояла возле дома, который Римо начал строить год назад. На ней был алый свадебный наряд с высокой талией, она тепло ему улыбалась, жестом приглашая в недостроенный дом.— Иди сюда, Римо. Иди! Это же наша брачная ночь. Или я не желанна тебе, Римо? — Голос принадлежал Ма Ли, но в нем слышалась насмешка.— Ах ты, сукин сын! — процедил Римо.Мастер Синанджу попытался его остановить, но Римо Уильямс передвигался чересчур быстро. Не успев схватить его за руку, Чиун лишь крикнул вслед:— Он хочет тебя заманить, Римо! Не забывай о технике! И никакого гнева! Это даст ему преимущество.Зазвучала музыка — нестройные, диссонирующие звуки, плод больного разума Иеремии Перселла, который за годы затворничества на острове Сен-Мартен после смерти своего учителя Нуича — недоброй памяти племянника Чиуна — получил прозвище Голландец. В воздухе поплыли разноцветные пятна, и Римо очутился в психоделическом потоке света. Не было больше ни дороги, ни неба, ни дома со стоящим на пороге Голландцем. Римо хотел бежать, но перебирал ногами в мире, существующем только в его воображении. Он на что-то наскочил — не то на камень, не то на корень дерева, — растянулся во весь рост и наглотался пыли.Римо закрыл глаза, поднялся и стал отплевываться. Но даже с закрытыми глазами он продолжал видеть свет и слышать музыку.— Наесться пыли в брачную ночь? — произнес голос Ма Ли. — Это что — новый обычай Синанджу?— Ты не сможешь вечно прятаться за своими миражами! — угрожающе крикнул Римо.Разноцветные пятна вдруг собрались в одну точку и взорвались красочным фейерверком. Когда последние искры упали на землю, взору Римо предстала прежняя картина: недалеко от него стояли ничего не понимающие Чиун и Джильда. Они тоже только что видели игру цвета.— Я не боюсь встретиться с тобой один на один.Теперь это был голос Адониса. Он спокойно подошел к Римо с самодовольной улыбкой на загорелом лице.— Римо, держись начеку! — предупредил Чиун.— А вот ты меня боишься!В этот момент Адонис опять оборотился закутанным в черное ниндзя. Один глаз у него был большой и голубой, другой — узкий и черный.— Еще чего! — возразил Римо.— Если ты меня убьешь — умрешь сам! — ликовал Голландец, снова принимая свой настоящий облик.Его светлые волосы были подобны львиной гриве.— Он тебя дразнит! — опять предостерег Чиун.— И что с того? — Римо был преисполнен решимости. — Если он меня убьет, то тоже умрет. Зависимость обоюдная, не так ли, Иеремия?— Ты что, не видишь? — забеспокоился Чиун. — Загляни ему в глаза — они же безумные! Он хочет умереть, ему терять нечего.Голландец остановился и подбоченился. Ветер с моря трепал его красный боевой костюм. Он открыл рот, и раздался смех, словно у него в голове сработал заводной механизм. Это был не человеческий смех.Из-за желтого кушака, туго стягивавшего его талию, он достал очки и швырнул их к ногам Римо. Римо пригляделся — то были очки Смита.— Я убил твою невесту, твою дочь и твоего начальника. Отомсти, если смеешь!— Смею!С этими словами Римо взметнулся вверх. Он исполнил великолепный “бросок цапли”
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78