Этот тип был повежливей и к тому же знал, что произошло с прославленным героем британских ВВС — тому подложили бомбу в прогулочную яхту.— То есть точнее — то, что вы сделали с лордом Маунтбаттеном, сотнями невинных прохожих и солдат британской армии, не позволивших вам перерезать друг друга?— Поцелуй меня в задницу!— В хорошенькой компании придется мне умирать.Премьер-министр передернула плечами.И тут сзади раздался смех — громкий радостный хохот, от которого, казалось, задрожали замшелые стены. Премьер-министр обернулась с удивлением. Позади нее в стене отворилась дверь — светлый прямоугольник на фоне серого камня. За дверью вглубь шел проход — узкий, напоминающий лаз в подвал. Но это был не подвал — в стенах были видны широкие окна. Неважно, что они тоже были чем-то заделаны, все равно подвалы с окнами вряд ли кто-нибудь станет строить.— Сказано воистину по-мужски.Голос принадлежал человеку с густой бородой, блестящими глазами и мощной шеей. На незнакомце был твидовый костюм, в руках — чемоданчик, а смуглое лицо буквально светилось от радости.— А вы кто такой? — смерила его взглядом премьер-министр.— Один из тех, кто восхищался вашей операцией на Фолклендах. Славная была война — и тем радостнее, что вы снова собираетесь ею заняться. Да и времени прошло немало, не правда ли?— Кто вы, черт возьми? Что вам нужно?— Чтобы вы убрались из Северной Ирландии. Пусть каждый будет волен делать то, что ему хочется.— Им хочется перебить друг друга — и вы это знаете.— Можете и так это называть.— А вы как называете?— Я называю это волеизъявлением народа.— Их волеизъявление — перерезать друг другу глотки.— Ну а вам какое дело до этого?— У нас есть обязательства перед этой страной: обеспечить мирное разрешение конфликта. Там живут британские граждане. Столетняя традиция связывает наши страны. И мы не желаем, чтобы эта несчастная земля вконец погрязла во взаимном кровопролитии.— Ах-ах-ах, — покачал головой бородач. — Фолкленды вы себе, однако, позволили. За что же вы лишаете той же радости ваших послушных ирландских сограждан?— Не знаю, кто вы такой, но позволю напомнить вам, что первой начала войну Аргентина.— Кто-то всегда первым начинает войну, и у него находятся для этого вполне веские доводы. Так позвольте же смиренным протестантам и католикам следовать избранному пути и истребить друг друга как добрые христиане!— А вы, значит, мусульманин, или, может быть, иудей?— Могу быть и тем и другим по надобности, хотя они первые при удобном случае от меня отрекутся. Я, знаете ли, нигде не могу снискать причитающегося мне уважения.— Возможно, мы сможем сделать кое-что. Не прикажете ли сначала развязать моего советника? Боюсь, ему там не очень удобно.Человек с мускулистой шеей сделал знак «пастуху». Лежавший в углу советник с удивлением следил, с каким проворством выполняется безмолвный приказ бородатого.Премьер-министр Хейзл Терстон в свою очередь следила за тем, как советник, растирая затекшие запястья, привалился к одной из стен с заделанным окном и уставился в потолок с явно безучастным видом. Но мисс Терстон знала своего советника слишком хорошо. Что-что, а безучастность была не в его характере.— Реальный мир требует разумных компромиссов, — наконец произнесла она. — Итак, что мы для вас можем сделать?— Только убраться из Северной Ирландии. Выведите войска — и пусть люди решают сами.— Боюсь, что этого сделать я не могу. Но можно создать комиссию...— Тогда мы просто-напросто не выпустим вас. А вы прекрасно знаете, что в вашем правительстве только вы обладаете реальной силой, без вашего руководства они люди конченые. И на сделку с нами пойдут мгновенно. Так всегда бывает, когда страна теряет сильного лидера. Ведь он делает слабыми всех, кто окружает его. Это так — и вы это понимаете.— Где это вы набрались таких теорий?— Это такой же факт, как земное притяжение, мэм.Краем глаза премьер-министр увидела, как сидевший в углу советник кивнул. Она понимала, что обратиться к ней он не может, комната элементарно могла прослушиваться. И понимала также, что странный незнакомец, возможно, прав. Перестав чувствовать на себе ее хватку, члены кабинета вполне могут согласиться на вывод всех войск из Северной Ирландии.Единственное обнадеживающее событие произошло, когда премьера и ее советника оставили наконец одних в сыром зале. Не говоря ни слова, советник протянул к ней сжатую в кулак руку и, раскрыв, показал ей лежавший на ладони темный комок. Это была земля, просыпавшаяся через оконные ставни. Значит, дом просто-напросто засыпали. Это сразу заметят местные жители и немедленно узнает Скотланд-Ярд. Каменный дом не может так просто исчезнуть под слоем земли, и уж, конечно, поисковые группы не пройдут мимо свежего холма, невесть откуда появившегося в окрестностях Бата.Поэтому, устроившись поудобнее, пленники принялись ждать помощи — с минуты на минуту она должна быть здесь. Минуты шли, они ждали и ждали...Проблема выглядела до смешного простой. Отыскать одного премьер-министра и одного советника, похищенных в окрестностях Бата нынешним утром. Еще более простым был способ ее решения.Все дороги в районе исчезновения были блокированы за четверть часа. Все дома в близлежащих населенных пунктах перевернуты вверх дном. Каждый амбар, гараж, торфяной сарай, огород и рига отмечены к пяти вечера на огромной карте. Но к десяти часам в распоряжении полиции не было даже намека на то, что же все-таки стряслось с премьер-министром.— Но она же где-то здесь!Инспектор, который по прибытии в Бат умудрился найти время вкусить прелести местных серных источников и римских бань, проявлял теперь необычайное служебное рвение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64