Здесь к нему относились со сдержанным уважением — как будто эти квели понимали, что он сильно отличался от них, обладал особенными немаловажными способностями.
Могли бы они помочь ему в его собственных поисках? Если бы он помог им в том, чем занимались они сами, они могли бы согласиться поступить так же. Он хохотнул при мысли о том, как легионы этих существ вынырнут из земли — прямо у ног его отца. Тезерени настолько заботило небо и поверхность земли, что они никогда не ожидали вторжения из-под земли. Баракас знал о квелях, но для него они были лишь историей, рассказанной уважаемым им соперником, Дру Зери. На самом-то деле Тезерени противостояли искателям; те были общепризнанной угрозой.
Квель, который держал Геррода за руку, взглянул на него, когда чародей начал хихикать — возможно, пытаясь понять, что означают эти звуки. Кристаллы, возможно, и передавали ощущение чего-то забавного, но Геррод не имел ни малейшего представления о пределах их возможностей. В течение этого своеобразного разговора он время от времени ощущал чувства собеседников, но они всегда были связаны с образами, передававшимися непосредственно ему. Герроду сообщали лишь то, что относилось к сути дела. Он надеялся, что достаточно овладел чудесными свойствами кристаллов, чтобы воспрепятствовать передаче собственных неконтролируемых мыслей. Тезерени снова решил, что, пока не наберется опыта, будет по-прежнему говорить вслух, чтобы держать мысли под контролем.
Наберется опыта? Как долго, впервые подумалось ему, он пробудет здесь? Несмотря на вежливость, неповоротливые существа ни разу не дали понять, что Тезерени позволят уйти — даже если он и выполнит ту неведомую задачу, для осуществления которой они в нем нуждались. Подобно многим враадам, квели могли улыбаться — или выражать свои чувства как-то еще — и в то же самое время всаживать кому-то в спину копье или топор.
Туннель, по которому вели Геррода, внезапно показался ему очень гнетущим, напомнив путь к склепу. Возможно, к его собственному.
Стало холодно; Геррод ощутил холод впервые с тех пор, как появился здесь. Даже на квелей, похоже, холод подействовал — потому что они замедлили шаг, а некоторые осмотрелись вокруг с видом растущего беспокойства и даже страха. Лишь их глава, похоже, почти не изменился; его странные глаза постоянно мигали, но он единственный из всех продолжал идти все тем же размеренным шагом. Чародея, однако, это не успокоило. Ему нередко приходилось встречаться с безумцами или глупцами. Вполне вероятно, что его тащат за руку к олицетворению настоящего хаоса.
Они пришли ко входу в другую пещеру; но эта, в отличие от прочих, была такой же черной, как Темный Конь. Геррод не смог увидеть внутри ничего — даже после того, как глаза его привыкли к темноте. Когда чародей обернулся к своему проводнику, то увидел, что остальные отступили назад на несколько шагов.
Глава квелей осмотрел Геррода с головы до пят. Оценивал ли он его? Не возникли ли у квеля сомнения насчет способности Геррода выжить — если предположить, что в пещере скрывается нечто?
— Что там внутри? — спросил он.
«Ты… мы… ты сам… мысами… утверждение!., вопрос?..»
Что это могло означать? Он повторил вопрос снова, но получил лишь тот же самый ответ. Как Геррод его ни обдумывал, смысла не находил. Образы, которые воспринимал чародей, были запутанными и нечеткими. Геррод пришел к выводу, что квели не могли дать объяснение — а возможно, даже и не знали ответа. Возможно, именно поэтому они и нуждались в чужаке вроде эльфа. То, что поджидало там, в темноте, возможно, совершенно не поддавалось их пониманию. Еще раз ему пришло в голову, насколько ум квелей отличен от ума враадов. Может быть, беспокоиться ему было и не о чем.
А вот в это Геррод не верил ни секунды.
Как оказалось, выбор сделали за него «хозяева». Глава квелей схватил его за руку — достаточно сильно, так, что враад ахнул от боли… и втащил его внутрь. Другие ждали, оставаясь снаружи.
Каким-то образом Геррод оказался перед главой квелей, хотя судить об этом он мог лишь на ощупь. Единственное, в чем он был уверен, — это в том, что лапа существа сжимает его руку; глаза его ничего не могли различить в темноте, а все звуки, казалось, исчезли, когда они вошли внутрь.
Квель выпустил руку Геррода и исчез в темноте.
— Подожди! Где ты? — Чародей повернулся кругом, но не смог бы найти путь обратно — даже если бы тот был видим. — Кровь Дракона! Не оставляйте меня здесь! Я ничего не вижу! — Он боялся пошевелиться: следующий шаг мог привести его к некоей неведомой пропасти или в поджидающие лапы… чьи?
Когда, однако, стало ясно, что никто не придет ему на помощь, чародей наконец решился неуверенно шагнуть вперед.
Тысяча ослепительных солнц ярко осветила пещеру. Геррод прикрыл глаза рукой и натянул капюшон плаща на лицо. После абсолютной темноты свет казался вдвойне резким. Он остался бы на месте, плотно укутанный в плащ, — если бы не шепоты. Он не мог различить слова — но в голосах было что-то знакомое, как будто все они были едва ли не одним-единственным голосом, хотя и говорили о разном. Ни один из них не обращал ни малейшего внимания на другие.
«Они оставили меня среди сборища безумцев или демонов! — решил он. — Таких чудовищ, что я, вне сомнений, скоро стану безумным, как и они!»
Что же в голосах показалось ему настолько знакомым? Ясно, имелись различия, но интонации были одинаковыми. Он знал эти голоса, знал, что они представляли собой лишь единственный голос.
Один голос…
— Проклятие Нимта, — прошептал Тезерени. — Что это за издевательство?
Он слегка сдвинул капюшон назад и обнаружил, что свет стал более переносимым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116