Он попробовал зашвырнуть изгнанника на корабль, но Голландец крепко ухватился за его щупальце.
Если бы не начавшееся искажение, его руки просто соскользнули бы, но из-за хаоса, который вызвала энергия самого Сына Мрака, тени все еще оставались плотными, как резина.
С борта призрачного судна свесился веревочный трап и зазмеился вперед, как будто в поисках Сына Мрака. Голландец видел, как трап приближается, но ничего не мог сделать, чтобы его избежать. Если он отпустит своего врага, то Властелин Теней сможет тоже ускользнуть от «Отчаяния».
Кто-то закричал. Голландец понял, что это Майя. Он молил Бога, чтобы она не кинулась ему помогать, иначе на сей раз она наверняка разделит его судьбу.
Веревочный трап коснулся Голландца.
***
«Они ушли, — сама себе не верила Майя, — оба ушли».
Ушел не только Голландец, а с ним это чудовище — Властелин Теней, но и «Отчаяние» — она сама это видела. Призрачный корабль исчез в тот же миг, когда добрался до них обоих, но почему же он забрал Голландца, когда было ясно, что на самом деле ему нужен Властелин теней.
«Это несправедливо! Он не заслуживает того, чтобы снова страдать. Он заслужил наконец свободу!»
Внезапная дрожь напомнила ей, что означает свобода в этом мире. Искажения реальности нарастали с поразительной скоростью.
Прямо перед ней было отверстие, проделанное кораблем, оно все еще оставалось открытым. Разбитое окно и уходящая ночь за ним, казалось, манили к себе. Майя встала и, сражаясь с уходящим из-под ног полом и собственным изменившимся телом, как пьяная, добралась до окна. Только подойдя вплотную, она почувствовала ветер, такой сильный, что он чуть не выдул ее из окна. Майя ухватилась за раму и выглянула наружу. Город начинал просыпаться. Это означало, что скоро явится кто-нибудь разобраться насчет выбитых стекол, но во всем остальном ночь была такой же, как и до этого хаоса. Майя взглянула вверх.
Высоко в небе, почти на пределе видимости она различила призрачный корабль.
Его раскачивало будто в бурю. Она не так уж много знала о таинственном судне, но догадывалась, что это явление необычное. «Отчаяние» сражался с могучей силой, и этой силой, очевидно, был Сын Мрака. Он не был еще покорен, а значит, Голландец все еще находился в опасности.
А она ничем не может ему помочь. Может только смотреть.
Тут взгляд ее упал на искаженные отражения в стекле.
Майя обернулась, почувствовав облегчение от того, что в такой момент может опереться на Гилбрина. Может быть, он найдет решение.
Удар по лицу был нанесен с такой силой, что она выпала бы из окна, если бы нападавший не схватил ее за руку и не втащил обратно в разваливающийся приют.
Майя всмотрелась в искаженные черты своего отца. По виску его стекала кровь.
— Разве я не учил тебя быть внимательной, дорогая дочка? — Он снова ее ударил. — Ты мне сейчас нужна. Слушайся, иначе будет хуже.
В ее затуманенной болью голове всплыла мысль, что Август лишен большей части своей силы. Однако она подозревала, что, с силой или без силы, сейчас он не блефует.
— У тебя есть выбор, детка, — продолжал де Фортунато, схватив ее за волосы. — Ты идешь со мной и, может быть, останешься в живых. Ты отказываешься или же выкидываешь какой-нибудь фокус, и тогда я скормлю тебя им.
«Им» — это были два Рошаля с клешнями вместо рук.
Может, единственные оставшиеся Рошали. Вероятно, они были частью той небольшой группы, что отправилась за ее отцом… Как же Август, не обладая ментальной энергией, сумел не только не дать им себя убить, но и обратить их в своих слуг?
— Выбор за тобой, Майя, дорогая. — Август де Фортунато улыбнулся. — Ах да. Следует упомянуть, что твоему старому возлюбленному был предложен такой же выбор. Он выбрал не правильно. — Отец Майи щелкнул пальцами.
Один из Рошалей поднял клешню. На кончике висел кусок рубашки Гилбрина.
Он был в крови.
19. Окончательный выбор
Гилбрин мертв. Голландец потерян навсегда.
— Как ты смеешь? Как ты смеешь? — закричала Майя.
Она стукнула отца кулаком в грудь. Гнев придал силу ее удару. Август де Фортунато отлетел назад к самой стене, теперь уже стене офиса, которая и прервала его путешествие. Стена на мгновение возникла, когда ренегат об нее стукнулся, и снова пропала, едва он скользнул на пол. Там, где он приземлился, вместо сияния обители Черного Принца появился обычный ковер.
— Не стойте там как олухи, вы, кляксы-переростки! — закричал де Фортунато. — Если хотите, чтобы ваш повелитель вернулся, заставьте ее помочь!
Рошали потрусили в разные стороны, пытаясь зайти с флангов. Гнев все еще клокотал в душе Майи, хотя потеря мрачного обветренного скитальца вызывала его даже в большей степени, чем смерть верного Гилбрина. Она не желала разбираться в своих эмоциях, важно было лишь то, что можно без всяких сожалений дать волю своему гневу.
— Я вами уже сыта по горло, — спокойно сказала Рошалям Майя. — Вы не принадлежите этому миру и никогда не принадлежали.
Одно из чудищ попыталось схватить ее клешней. Но вместо того, чтобы увернуться, как этого следовало бы ожидать, Майя схватила клешню и сосредоточилась. Конечность тут же вспыхнула.
Удовольствие от победы чуть было не обошлось ей слишком дорого: теперь нападал второй Рошаль. Клешни исчезли, придатки монстра превратились в щупальца, они скользнули по ногам Майи, туго их обвили и потянули.
— Нет! — Она выбросила вверх обе руки, желая лишь удержать ужасную тварь на расстоянии и не дать ей себя накрыть.
Когда ее ладони дотронулись до Рошаля, его пронзила миниатюрная молния! Тварь задрожала и замерла. Молния продолжала играть с Рошалем, и он, казалось, горел, становился все меньше и меньше, пока от него не осталось лишь пятнышко дегтя, которое стекло с ее рук на пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107