Он с самого начала предложил вина Хуме и его спутникам, но все они отказались. – Если бы я тогда знал, как все произошло на самом деле, я бы, конечно, с удовольствием принял помощь мага.
Потерявший терпение Кэз резко встал и громко, раздраженно зафыркал:
– Мы сидим здесь целых три часа, два из них мы ожидали вас, командир, и за прошедший час вы не сказали ничего, кроме банальных любезностей и прописных истин. Сколько можно тянуть время? Вы не намерены пропустить нас с Копьями Дракона в Соламнию?
Почувствовав угрозу в словах Кэза, в палатку вбежали охранники, но государь остановил их взмахом руки. Однако из палатки они не вышли.
Отпив глоток вина, Эйвандейл проговорил спокойным тоном:
– За прошедшие три часа и в течение всей вчерашней ночи я размышлял именно о том, как поступить с вами и с Копьями. И вот мой ответ на ваш вопрос: да, вы можете увезти Копья в Соламнию. Для чего мне отдавать их императору Эргота? Для того чтобы он сложил их у себя во дворце как почетные трофеи и только?
Государь Эйвандейл и Хума пристально посмотрели друг другу в глаза.
– Кроме нескольких командиров, большинство в нашей армии реально смотрит на положение дел. Нашего императора сейчас действительно не волнуют интересы страны, хотя, не исключаю, иногда он о своем народе думает. Мы боремся за Эргот, нашу родину, за наши дома, а наши семьи. Именно за это мы сражались всегда. Императоры приходят и уходят, а народы остаются. Но нынешний император и его придворные решили, что они могут обойтись и без нас. Вам, конечно, приходилось об этом слышать.
– Тогда, – спросил Хума недоуменно, – почему вы задержали нас?
– Вы не задержаны. Вам просто надо подождать…
– Чего?
Звук горна известил о чьем-то прибытии. Государь Эйвандейл загадочно улыбнулся и коротко сказал:
– Я полагаю, это они. Идемте.
Они встали и пошли вслед за государем. Два стражника пошли следом.
Рядом с лагерем было большое ровное поле. Еще когда Хуму и его товарищей только доставили в лагерь, рыцарь ломал себе голову: для чего оно, это поле? Идя рядом с государем, он снова подумал об этом. Рыцарю также было неясно, почему государю столь хорошо известно, где они были и куда держат путь.
Теперь Хума начал догадываться.
Первой опустилась на поле серебристая драконесса. Она, казалось, совсем излечилась от недавних ранений. Когда она увидела рыцаря Соламнии, ее приветствие прозвучало так радостно и глаза просияли так ярко, что Хума был просто ошеломлен.
– Извините, Хума, что я заставила вас ждать. Однако ранение оказалось серьезным. Но нет худа без добра – мои сородичи, у которых я излечивалась, согласились помочь вам.
Вслед за серебристой драконессой на поле опустились еще два дракона. Они приветствовали Хуму с таким уважением, что рыцарь покраснел.
Последним прилетел бронзовый дракон – размерами он был несколько меньше серебристых. Но, уступая им в росте, он, пожалуй, превосходил их в силе и ловкости. От людей он получил кличку Стремительный и с гордостью носил ее. Хума интуитивно почувствовал: по характеру этот дракон сродни Кэзу.
– Четыре или пять Копий мы могли бы отвезти сразу сейчас, – сказала серебристая драконесса.
– А седла… – начал было Хума, но ему не дал договорить государь Эйвандейл:
– Я уже распорядился, чтобы их изготовили. Уже сделаны четыре седла. Уверяю вас, они достаточно надежны и прочны.
– Вы сказали четыре седла, – сказал Хума, – а нас только трое, с нами нет Магиуса. Или вы думаете…
– Хума! – Государь взглянул в глаза рыцарю. – Именем Паладайна и всего Ансалона, я прошу вас: оставьте бесполезные попытки спасти мага! Вы сами говорили, что вся надежда сейчас только на Копья Дракона. Сейчас нет более важной цели, чем спасти Ансалон от Владычицы Тьмы.
Душу Хумы терзали противоречивые чувства. Ему вдруг стало стыдно, что он, услышав слова Эйвандейла, вздохнул с облегчением. Он хотел бы, конечно, одновременно отправиться и на спасение своего друга, и отвезти Копья в Вингаардскую Башню…
– Кто же тогда будет четвертый? – спросил Хума.
– Я, – кратко ответил Эйвандейл.
– Вы? – Кэз фыркнул. – А вы в своем уме?
Эйвандейл ответил без улыбки:
– Здесь меня заменит Фэйран. Он опытный командир. Если придется, Фэйран сможет умело провести сражение. Я доверяю ему больше, чем другим.
– А как отнесется к этому император? – спросил молчавший до сих пор Бьюрн.
– Что пожелает сказать император, я узнаю, если останусь жив. Как я уже говорил вам, мы боремся за Эргот. Я никогда не простил бы себе, что послал кого-либо из своих людей на верную смерть. Конечно, я не сомневаюсь, что среди моих рыцарей нашлось бы много добровольцев. Кто-то должен полететь вместе с вами, чтобы представлять Эргот перед вашим Великим Магистром. И если вы не будете возражать, это сделаю я.
Хума согласился с легким сердцем. Ведь сейчас их участь зависела именно от Эйвандейла. По сути, у них не было никакого выбора. А государь Эйвандейл, несомненно, храбрый и умелый воин.
Было решено, что Хума полетит на серебристой драконессе, а Бьюрн и Эйвандейл на двух ее сородичах. Кэзу достался непоседа Стремительный. Как и ожидал Хума, минотавр и бронзовый дракон отлично сговорились друг с другом. Правда, рыцарь опасался, что они со своим темпераментом могут, если в пути придется сражаться, слишком увлечься. Он высказал свои опасения драконессе.
Она засмеялась:
– Действительно, эта пара может причинить нам излишние хлопоты, но дракон, во всяком случае, более дисциплинирован, чем Кэз. Когда мы будем в воздухе, я стану постоянно напоминать ему о военной дисциплине.
– Но Кэзу тоже не мешало бы осознать, что он не должен поступать, как пожелает его задняя нога.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107