– приказал Хума.
– Они же убьют меня! Позвольте мне биться насмерть, а не стоять беспомощно, подобно слабому безмозглому гному.
Очень спокойно, сдерживая раздражение, Хума повторил:
– Я сказал: никакого сопротивления!
Минотавр резко фыркнул и, казалось, покорился. Преданно уставился на Хуму:
– Как хотите. Я буду слушаться вас, ведь вы дважды спасли мне жизнь.
– Сколько же можно об этом!
Хума вздохнул и повернулся; он увидел: к ним нерешительно подъезжают рыцари. Командир отряда, который, кажется, был единственным, на кого вид огромного дракона никак не подействовал, приказал всем остановиться и затем выехал вперед один.
– Кажется, Беннет напрасно посчитал вас, Хума, погибшим.
И тут Хума узнал своего командира.
– Ренард!
Тот поднял забрало шлема.
Лицо Ренарда было мертвенно-бледным, и, когда он говорил, казалось, ни один мускул на его лице не дрожит. Он мог бы быть очень красивым, если бы его красота не исчезла еще в юности, когда он чуть не умер от чумы. Лицо у него было худое, изборожденное морщинами, и некоторые из его недругов зло шутили, что Ренард и на самом деле умер от чумы, но просто никогда не смог понять этого. Такие остроты все же всегда говорились только заглазно. Мало кто из рыцарей мог состязаться с Ренардом в отваге.
Хума был рад видеть своего командира. Тот встал на сторону Хумы с самого начала, когда он пришел в Вингаард подать просьбу о вступлении в рыцарство. Ренард высказался за то, чтобы Хуму приняли в орден, хотя многие были против: ведь только со слов юноши следовало, что его отец был рыцарем, а никаких бумаг Хума представить им не мог.
Рыцари перестали благоговейно смотреть на драконессу, теперь все смотрели на Кэза. По рыцарским рядам пронесся громкий шепот: мол, что делает здесь такое странное существо, как минотавр.
Ренард кивнул одному из всадников:
– Свяжите минотавра. Я уверен, что и государю Освалу будет интересно узнать, что он делает здесь?
Кэз, подняв кулаки, отступил назад:
– Только попробуй! Первый, кто дотронется до меня, уже никогда не сможет сделать этого снова!
Один из рыцарей вытащил меч:
– Наглый бык! Тебе уже не долго осталось жить!
– Командир! – Хума подошел к Ренарду. – Он нам не враг. Он бежал от людоедов. А потом его захватили в плен гоблины, и я его освободил. Он рассказал мне, что убил людоеда, чтобы спасти людей.
Рыцари усмехнулись, услышав эти слова. Хума почувствовал: к лицу прилила кровь.
Кэз рассерженно фыркнул. Обидеть Хуму это значит обидеть и его!
– Разве такое поведение достойно рыцарей Соламнии?! Так они относятся к своему товарищу?! Должно быть, я ошибался, когда верил, что рыцари столь же благородны, как и мои сородичи.
Рыцарь, вынувший меч, направил своего коня на Кэза:
– Я отрежу тебе голову, минотавр!
– Нет, вы не сделаете этого, рыцарь Конрад! – спокойно сказал Ренард.
А Конрад, рассвирепев, стал спорить с Ренардом, но, как и всегда, тот оставался невозмутим и непоколебим. Только сверкнули холодные, как лед, голубые глаза.
– Ни один из вас не может сказать, что Хума когда-либо солгал, – продолжал Ренард. – Ни один. И вы к тому же никогда не должны забывать, что вы – рыцари.
Воины молчали, но было видно: им не доставили удовольствия слова командира, он отчитал их как малых детей. Хума знал: Ренарда это мало беспокоит.
Ренард думал, как поступить дальше. Наконец он сказал Хуме:
– За минотавра будете отвечать вы, Хума. Я знаю о минотаврах больше, чем остальные. Если ваш минотавр пообещает идти вместе с нами мирно, то я не стану связывать его.
Хума посмотрел на Кэза, а тот внимательно вглядывался в лица рыцарей и особенно в лицо командира.
После долгого раздумья минотавр громко сказал:
– Я обещаю вам, что буду идти мирно и слушаться каждого слова Хумы.
В последних словах прозвучал укор рыцарям, проявившим недоверие к своему товарищу.
Рыцари переглянулись. Им не очень-то понравилось, что могучий минотавр не будет связан. Серебристая драконесса наблюдала за происходящим с легкой улыбкой. Лицо Ренарда оставалось невозмутимым, но Хума почувствовал: слова Кэза его позабавили.
Командир дружески ткнул Хуму в спину пальцем:
– У нас есть несколько лишних лошадей, мы нашли их поблизости, в километре отсюда. Один конь высокий, он, думаю, достаточно силен, чтобы нести минотавра. Выбирайте лошадей и подъезжайте оба ко мне. Нам нужно многое обсудить, и у вас, рыцарь Хума, есть, как мне кажется, весьма важное для меня сообщение.
Рыцари расступились, пропуская Хуму и Кэза. Свободных лошадей было пять – четыре боевых коня и одна ломовая лошадь, вероятно брошенная хозяином. Эта лошадь и два других коня были явно не пригодны для верховой езды, и их взяли с собой скорее всего из-за мяса. Самый высокий конь и, пожалуй, единственный из всех, способный выдержать такого массивного седока, как минотавр, оказался норовистым, но все же не настолько, чтобы Кэз с ним не справился. Хума выбрал серебристо-серого коня. Он сразу же приглянулся рыцарю.
Сев на коней, они тотчас подъехали к Ренарду.
Хума осмотрелся вокруг:
– Еще недавно эта земля была цветущей. Что здесь происходило?
Голос Ренарда звучал бесстрастно, но от его слов леденела кровь в жилах.
– То, что на войне, Хума, обычно и случается. Колдуны ведут между собой бои и взрывают все подряд, оставляя груды вывороченной земли и воронки. Драконы сжигают либо сжирают все, что еще осталось зеленого и плодоносного. И когда вступают в бой войска, не остается почти ничего, ради чего стоило бы сражаться.
Колдуны вызывали у Ренарда особую неприязнь. Никто не знал почему. Хума никогда не заговаривал при нем о Магиусе, он не хотел потерять дружбу Ренарда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107