Опять к дяде?
Клинков, не обращая на эти слова никакого внимания, сказал с озабоченным видом:
– Если девчонка вдруг проснется, пока мать не пришла, и начнет плакать, заткните ей рот мармеладом – у меня тут на шкапу для нее припасена коробка… Заверьте ее, что мать вернется с минуты на минуту. А то терпеть не могу этого визга.
– Да ведь тебя тогда все равно уже не будет!
– Ну, знаете, если такое сокровище раскричится, так и через три улицы слышно!.. Ну, вот и готово. Ничего, Громов, я сам. Чемодан не тяжелый.

Глава 8.
Неожиданная развязка

В этот момент на площадке раздались шаги, и в дверь кто-то постучался.
– Она – пролепетал Клинков и, весь вспыхнув, без сил опустился на чемодан.
– Войдите!
В комнату вошел человек, по внешнему виду очень смахивавший на денщика.
– Первые его слова, – шепнул Подходцеву Громов, – будут: «Так что…»
– Так что, – сказал денщик, – барыня кланяются, и вот от них записка, сами же они в своем местонахождении, уехамши.
Подходцев, как человек с наибольшим самообладанием и авторитетом, прочел записку и засмеялся:
– Распаковывайся, Клинков!
– А что?!
– Дайте полковнику на чай и отпустите его. До свиданья, полковник!
– Вот, господа, ценный автограф: «Извините, что прощаюсь не лично, а письменно. Зайти к вам не могу. Почему? – секрет. Спасибо вам за хорошее отношение. За вещами пришлю, а Валю отведите к папе. Может быть, вы когда-нибудь меня поймете… Преданная вам М.».
– Та-а-ак… Заметь при этом, что вещи у нее поставлены на первое место, а Валя на второе, – скорбно заметил чадолюбивый Клинков.
Громов пожал плечами:
– Ну, это ничего не доказывает. Она, вероятно, была очень взволнована.
– Бедный ребенок, – прошептал Подходцев.
– Бедная мать, – сказал Громов.
«Бедный Клинков», – подумал про себя эгоист Клинков.

– Клинков! Ты заменял девочке мать, ты и веди ее к отцу!
– Да, но ведь я не знаком с ним, а вы знакомы.
– Знаешь?.. Такое знакомство, как у нас с ним, всегда проиграет перед незнакомством, – заметил, успокоившись раньше других, Подходцев, хотя губы его нее еще дрожали. – Ну, в таком случае пойдем втроем.
– Как, ты не спишь? – удивился Клинков, зайдя в маленькую комнатку.
– Да, ты мне рассказал такую страшную сказку, что я не могла заснуть.
– Все к лучшему, мой юный друг, – сентенциозно заметил Клинков, натягивая ей чулочки. – Страшная сказка пришлась кстати.
– Куда мы? – удивилась девочка.
– К папе. Видишь ли, там, собственно говоря, мама… то есть ее еще нет, но когда-нибудь она придет. Да! Наверное. Этим всегда кончается – верь мне, цыпленок, – так говорит мудрый Клинков…

Кандыбов уже собирался спать, когда раздался звонок в передней, и три друга, эскортировавшие крохотную девочку, предстали перед изумленным хозяином.
– Что это значит? – сурово спросил он.
– Прежде всего – уведите девочку. Глаша, или как вас там, извиняюсь, не знаю – возьмите ее, – распорядился Подходцев. – Вот… А что касается нас, то… простите, мужественный старик, что я о вас худо думал. Нас ввели в заблуждение, и первое наше впечатление в том и другом случае оказалось… гм! обманчивым. Ваша жена… да вот, лучше всего прочтите записку!
Мужественный старик прочел записку, нисколько не удивился и потом спросил:
– А чего, собственно, вы впутались в эту историю?
– Единственно из доброты, – угрюмо сказал Подходцев.
– Думали: страдающая мать, осиротевший ребенок, – сокрушенно подхватил Клинков.
– А дочка у вас чудесная, – похвалил Подходцев. – Как вы могли отдать нам ее, не понимаю! Повесить вас за это мало!
От похвалы дочери старик расцвел так, что даже пропустил мимо ушей неожиданный конец фразы.
– Славная девчонка, не правда ли?
– Очаровательная. Нам будет без нее скучно, – вдруг выступил вперед Клинков. – Вы будете иногда отпускать ее к нам? Кстати, – вспомнил он, вынимая из-за пазухи знаменитую громовскую корову. – Вот ее корова. Передайте ей. Молока не дает, но зато и сена не просит.
– Откуда эта корова?
– Громов подарил. Чудесная девочка!
Надо знать отцовское сердце, чтобы допустить, казалось бы, невероятный факт: через полчаса три приятеля сидели у гостеприимного хозяина в его столовой, чокаясь старой мадерой и запивая свое горе, каждый по-своему: Клинков с Подходцевым шумно, Громов – угрюмо, молчаливо.
– Что это он такой? – участливо спросил хозяин.
– У него большое горе, – неопределенно сказал Подходцев.
А Клинков прибавил:
– Такое же почти, как у вас, только больше.

Глава 9.
Зловещие признаки, страшное признание

Громов сказал толстому Клинкову:
– Меня беспокоит Подходцев.
– Да уж… успокоительного в этом молодце маловато.
– Клинков! Я тебе говорю серьезно: меня очень беспокоит Подходцев!
– Хорошо. Завтра я перережу ему горло, и все твои беспокойства кончатся.
– Какие вы оба странные, право, – печально прошептал Громов. – Ты все время остришь с самым холодным, неласковым видом, Подходцев замкнулся и только и делает, что беспокоит меня. Вот уже шесть лет, как мы неразлучно бок о бок живем все вместе, а еще не было более гнусного, более холодного времени.
Тон Громова поразил заплывшее жиром сердце Клинкова.
– Деточка, – сказал он, целуя его где-то между ухом и затылком, – может быть, мы оба и мерзавцы с Подходцевым, но зачем ты так безжалостно освещаешь это прожектором твоего анализа?.. В самом деле – что ты подметил в Подходцеве?
Опрокинув голову на подушку и заложив руки за голову, Громов угрюмо проворчал:
– Так-таки ты ничего и не замечаешь? Гм!.. Знаешь ли ты, что Подходцев последнее время каждый день меняет воротнички, вчера разбранил Митьку за то, что тот якобы плохо вычистил ему платье, а нынче… Знаешь ли, что он выкинул нынче?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40