Энн пригласила Рейфа на чашку кофе. Она чинно предложила ему стул, расстелила салфетку, поставила возле его чашки сливочник. Положив в чашку сахар, Рейф поднял глаза на девушку.
— Сможете ли вы когда-нибудь простить меня? спросила она.
— Тут нечего прощать, ответил он. Мне не в чем вас обвинять. Вы были уверены, что ваш отец мертв.
— Я не могла понять, почему вокруг этой земли такая возня, пока не узнала о нефти. Она в самом деле так дорого стоит?
— Порядочно. Сейчас, конечно, возникнут немалые трудности с доставкой, но вскоре эта проблема будет решена, и тогда ее ценность намного возрастет. Думаю, об этой стороне дела они знали лучше нас. Карадек посмотрел на Энн. Я никогда не собирался предъявлять права на свою половину ранчо, добавил он. Не собираюсь и теперь. Мне просто нужны были законные основания, чтобы сотрудничать с вами. Но теперь опасность миновала, и я отдам вам документ на владение землей, завещание вашего отца и другие бумаги.
— О нет! быстро воскликнула Энн. Ни в коем случае! Мне нужна ваша помощь. Без вас мне не управиться с делами. Вы должны вступить во владение своей частью ранчо и остаться. Это, прибавила она, в том случае, если вы не считаете меня слишком ужасной после всего, что я натворила.
Рейф покраснел.
— Вовсе вы не ужасны, Энн, неуклюже сказал он, поднимаясь из-за стала. По-моему, вы удивительны. Пожалуй, я думал так всегда с того самого дня. Как впервые вошел в этот магазин. Он посмотрел в окно и вздрогнул: Там Дэн Шют. Мне надо идти.
Энн тоже поднялась, побледнев так, Что даже губы поблекли. Когда он откинул занавеску, девушки крикнула вслед:
— Возвращайся, Рейф! И буду ждать!
Он прошел через магазин к выходу) и что-то в его облике и походке подсказало остальных), что сейчас произойдет. Мул-лени схватил винтовку и двинулся вслед за Рейфом; Бейкер стал доставать дробовик.
Рейф Карадек быстро окинул взглядом заснеженную улицу. На рассвете здесь проехала повозка, потом оставили на снегу следы несколько всадников; Их лошади стояли возле коновязи. Но в остальном улица являла собой ровное, непотревоженное пространство чистейшей белизны.
Стоя на крыльце, Рейф заметил серого жеребца Дэна Шюта, привязанного у коновязи «Националя», но самого ранчеро не было видно. Скорее всего, Шют в Национале. Рейф неторопливо подошел к салуну и распахнул дверь. Джо Беисон взглянул на него из-за стойки и поспешно стал отходить к дальнему ее концу. Под Гомер, развалившийся на стуле в другом конце зала, резко выпрямился; глаза его метнулись к фигуре крупного мужчины, стоявшего возле стойки спиной к залу. В своей короткой, тяжелой куртке Дан Шит Выглядел громадным. Он был без шляпы, и грива светлых волос, грубых и нечесанных, блестела на солнце.
Войдя, Рейф остановился и внимательным взглядом обвел зал; потом его глаза остановились на могучей спине у стойки.
— Ну что ж, Шют, — спокойно проговорил он. Поворачивайся и получай.
Шют обернулся. На лице его застыла широкая ухмылка, но в глазах прыгали злобные огоньки. Медленно и нагло он оглядел Карадека с ног до головы.
— Убить тебя было бы слишком просто, заявил он Я пообещал себе, что собственными руками разорву тебя, когда придет время. А уж если что останется понаделаю дырок. Я убью тебя, Карадек.
Краем глаза Рейф заметил, что Джонни Джилл прислонился к косяку задней двери, а Рок Муллени только что вошел вслед за ним.
— Сними револьверы, Карадек, и я тебя убью, мягко проговорил Шют.
— Это их бой, прозвучал голос Джилла. Пусть дерутся как хотят.
Услышав этот голос, Гомер побледнел и, вздрогнув, оглянулся. Тем временем в распахнутую дверь вошли Хигли и Бейкер. Под Гомер облизал пересохшие губы и покосился на Бенсона. Владелец салуна выглядел несчастным.
Дэн Шют расстегнул пояс и снял оба ремня, положив большие револьверы на стойку рукоятками к себе. У противоположного конца стоики проделал то же самое Рейф Карадек. Потом они одновременно сбросили куртки.
Гибкий и широкоплечий Рейф был на дюйм ниже и на сорок фунтов легче противника. Узкобедрый и поджарый, словно борзая, он казался воплощением скорости, хотя мощные руки и плечи свидетельствовали о годах тренировок и тяжелого труда с киркой, топором и мокрыми корабельными снастями.
Шея Дэна Шюта была толста, грудь широка и массивна. Он обладал плоским, твердым животом и огромными руками. От всего облика Шюта так и разило откровенно животной силой и мощью. Облизываясь, точно голодный волк, он двинулся вперед. Шют ухмылялся, и в его жестоких светло-серых глазах плясали искорки.
Он не рванулся и не прыгнул. Все с той же усмешкой на губах он подошел к замершему в ожидании Карадеку. Но стоило Шюту приблизиться, как Рейф неожиданно, опередив противника, нанес удар снизу вверх левой под ложечку. Шют вздрогнул и сощурился. Потом попытался ударить головой сверху вниз.
Покачнувшись, Рейф локтем отразил удар и сделал шаг в сторону, чтобы не оказаться зажатым в угол.
По-прежнему ухмыляясь, Дэн Шют продолжал надвигаться на Карадека. Этот громадный человек был обманчиво быстр. Внезапно он прыгнул на Рейфа ногами вперед.
Карадек отскочил, но слишком медленно ноги Шюта замкнулись вокруг его ног, И Рейф рухнул на пол. Он сильно ударился и невольно уступил инициативу Шюту.
Перевернувшись, тот оперся на левую руку и замахнулся правой. Это был злобный удар с полуразмаха, и он обрушился на подбородок Рейфа. В глазах полыхнуло, и Рейф почувствовал, что теряет сознание.
Подчиняясь скорее инстинкту, чем разуму, Карадек увернул голову, и следующий удар скользнул лишь по уху. Высоко взбросив ноги, он перекинул Дэна через себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39