Лайнус и ма… они осели на этом месте, когда край был еще новым и диким. Лайнус построил дом своими собственными руками, обтесал бревна и сложил стены, а два маминых брата, Сэм и Зик, ему помогали.
У маленького кладбища он резко остановился. Здесь добавились две новые могилы, отмеченные надгробными камнями. Он почувствовал в животе холодный страх еще до того, как прочел имена. Они были написаны рядом друг с другом, как и должно было быть:
ЛАЙНУС РОЛИНГЗ ЕВА ПРЕСКОТТ РОЛИНГЗ
1810-1862 1820-1865
Хлопнула дверь дома, и Зеб увидел Джеремаю — он стоял на крыльце, прикрывая глаза от солнца ладонью. И вдруг он выпустил из руки деревянное ведро и бросился бежать.
— Зеб! Это и правда ты?
Зеб, ничего не видя перед собой, протянул руку в сторону могилы матери.
— Я не знал. Никто мне…
— Так ты не получил моего письма? Мама умерла больше трех месяцев назад, Зеб. Она уже не смогла стать снова прежней после того, как мы узнали о смерти отца… и, знаешь, я думаю, мысль о собственной смерти ее не пугала, — она без него жить не могла…
Зеб медленно поднял глаза, посмотрел на тщательно обработанную землю. Он увидел стога сена, новый амбар — куда лучше старого. Решетчатая клеть была заполнена желтыми кукурузными початками… скот сытый, упитанный.
— Здорово ты справляешься, Джеремая, я бы так не смог. — Он протянул руку. — Думаю, мне надо ехать дальше…
— Ты мне нужен, Зеб. Останься. Если мы тут будем работать вдвоем, мы сможем из этого места…
— Я сюда вернулся единственно из-за мамы — а она умерла. Ты тут работал не покладая рук, Джеремая, и справляешься куда лучше, чем когда-нибудь получалось у отца или у меня. У тебя есть настоящее чувство к земле, и земля на это чувство отвечает. Да ты, если захочешь, на гранитной скале сможешь хлеб вырастить. Я тебе не нужен, а ферма эта — твоя, полностью. Так будет по-настоящему справедливо.
— Я не считаю это справедливым, Зеб. Почему же это она должна полностью принадлежать мне? А что ты будешь делать? Куда поедешь?
— Да я еще особо не думал об этом, Джеремая… мне предлагали перевестись в кавалерию и отправиться на Запад. Наверное, так и сделаю.
— Знаешь, у тебя голос, как у папы… Ты всегда на него похож был.
Зеб усмехнулся, хотя в горле по-прежнему стоял комок.
— Думаю, я собираюсь поглядеть на зверя, Джеремая.
— Ты будешь воевать с индейцами, как па. Тебе нравится воевать, а, Зеб?
— Помнишь, па рассказывал нам про гризли, с которым ему пришлось помериться силами когда-то? Я говорю не про хромого медведя, этот был в Скалистых горах. Я тогда спросил у него, нравится ли ему драться с медведями, а он сказал, что нет — просто он хотел попасть в какое-то место, а гризли оказался там первым.
Он снова протянул руку:
— Ну, до свиданья, Джеремая.
— Н-ну… — Джеремая смотрел на него, чувствуя, что надо что-то сказать, но не находил слов. — Ладно, до свиданья.
Зеб резко отвернулся — ему больше не хотелось смотреть ни на брата, ни на этот дом с его воспоминаниями.
Он уже прошел несколько шагов, когда Джеремая снова окликнул его.
— Поищи нашего дядю, Сэма Прескотта, Зеб! А может, повидаешься с тетей Лилит!
Джеремая стоял один, опустив большие руки, и смотрел вслед уходящему брату. Зеб был последним из их семьи, а те, кто уходил на запад, больше не возвращались. Лайнус, правда, вернулся, но это было еще до появления Джеремаи на свет. А больше ни один не вернулся.
— Что-то там должно быть такое, — сказал он вслух. — Что-то там должно быть, что их забирает.
А потом, усмехнувшись, добавил:
— Может, это тот самый зверь?

Часть четвертая. ЖЕЛЕЗНЫЙ КОНЬ
Путь через равнины был бесконечен, горы суровы, перевалы редки, реки коварны и смертельно опасны. Постоянную угрозу представляли собой индейцы, непредсказуемые и бьющие мгновенно, как молния. Но вот пришла железная дорога, две параллельные стальные нити, пролегшие через дикий край, дорога могучего Железного Коня. Она сокрушила силу индейцев, заставила умолкнуть навсегда гром бизоньих стад, рассеяла повсюду бессчетные поселки и города, понесла поток фермеров и скотоводов, шахтеров и торговцев, которые населили И освоили Запад.
Глава четырнадцатая
Джетро Стьюарт неподвижно сидел на лошади, глядя на трупы. Как только он наткнулся на них, глаза его тут же обшарили окрестности в поисках возможной засады, но до ближайшего подходящего укрытия было по крайней мере двести ярдов, а следы были оставлены несколько часов назад.
Очевидно, убитые были рабочими с железной дороги, но индейцы решили прекратить их работу и подкрепили свое решение стрелами.
Джетро Стьюарт был человек сухой, немногословный, он экономил движения и не тратил зря времени. Он соскочил на землю, забросил тела на спины вьючных лошадей и надежно привязал. Потом снова поднялся в седло, последний раз тщательно осмотрел местность, убедился, что ничего не пропустил, и двинулся обратно к железной дороге.
По дороге его глаза скользили вдоль двойной стальной нити. Ничего не скажешь, времени они не теряют. Вчера еще здесь была голая пустая прерия, а сегодня рельсы текут сверкающим ручьем на запад.
Наверное, это и называется прогресс… но Джетро Стьюарт был не из тех людей, кто воспринимает прогресс как чистое благословение. Когда он впервые приехал на Запад, земля еще оставалась такой же, как, должно быть, всю последнюю тысячу лет, если не больше, и он не увидел здесь ничего такого, что ему захотелось бы переделать по-другому.
Но вот теперь сюда пришла железная дорога, которую проложил Майк Кинг, и Джетро Стьюарт обнаружил, что он расходится с Майком Кингом во всех главных принципах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95