Его звали Саким.Он был умелым моряком и вообще толковым человеком. Мы обменивались время от времени взглядами, но в разговор не вступали. Лишь в тот памятный пятый день, когда мы смотрели на проплывавший вдали парусник, он тихо сказал:— Не знаю, кому принадлежит тот корабль, но я предпочел бы оказаться там, а не быть здесь.— И я тоже, — искренне согласился я.Немного помедлив, я спросил у него:— А есть еще такие, которые думают так же?— Знаю одного, это неаполитанец по имени Руфиско.Я на него уже обратил внимание — это был очень юркий, энергичный коротышка, который чем-то напоминал мне Карвино, что-то похожее было в их походке и манерах.— Можем вместе кое-что предпринять, — сказал я Сакиму, — если желаешь рискнуть.Он недоверчиво посмотрел на меня:— В открытом море?— Близ берега, — ответил я. — Совсем недалеко отсюда находится остров.— А дикари? — недоверчиво поинтересовался он.— Лучше очертя голову ринуться в неизвестность, чем сидеть, зная наперед, что тебя здесь ожидает. Они вовсе не намерены отпустить меня подобру-поздорову, — добавил я. — Так что мне терять нечего. А ты как?— Мне тоже терять нечего. Я переговорю с Руфиско, — пообещал Саким.Однако продолжения разговора не последовало — нам было не до этого. Поднявшийся внезапно шквалистый ветер нагнал высокие волны, и наше судно то резко кренилось назад, то, выровнявшись на несколько минут, зарывалось в волны носом. А мы тем временем пытались вывести судно под ветер. Этот «Веселый Джек» все же оказался неплохим морячком и оправдал надежды своего владельца.Саким сохранил наш разговор в тайне, значит, он, по крайней мере, серьезно отнесся к моему предложению.Наконец нам удалось «поймать ветер», и «Веселый Джек» устремился на юго-запад. И хотя порой на нас обрушивался сильный ливень, все-таки нам все время помогал попутный ветер. Наконец, на шестьдесят седьмой день плавания в открытом море, мы снова увидели землю. Земля была еще очень далеко и едва виднелась на горизонте, но Бардл слегка изменил румб и направил наше судно южнее, не пожелав приближаться к берегу.Во время ночной вахты, после того как мы отстояли половину смены, ко мне незаметно подошел мавр и прошептал:— Руфиско тоже хочет рискнуть.— И при первой же возможности. Вторая просто может не представиться.— Они нас убьют, — сокрушенно сказал Саким.— Мой друг, — спокойно ответил я, — этот шакал уже получил за меня деньги, поэтому когда мы будем покидать корабль, я заберу с собой все, что по праву принадлежит мне, включая плату за моряцкий труд. А также и некоторую компенсацию.— Люблю иметь дело с уверенными в себе людьми, — сухо ответил Саким. — Особенно при их жизни.— Постараюсь пожить подольше, — вторил я ему. — По крайней мере, постараюсь во что бы то ни стало ступить хоть одной ногой на твердую землю.На корме появился Берримен.— Отставить разговоры! — проворчал он. — У нас нет времени болтать о всякой ерунде. Приступай к работе!— Так точно! Нам многое необходимо сделать! — ответил я нарочито подобострастным тоном.Закончив вахту, я спустился в спальный трюм. Забравшись на свою койку, я притворился спящим. Я лежал затаившись, пока трюм не огласился дружным храпом. Лишь после этого я неслышно соскользнул с койки и осторожно направился к рундуку, в котором хранились паруса. Ползая среди парусов, я вскоре нашел то, что искал — меня интересовала обнаруженная ранее незакрепленная доска, которая могла служить лазом в грузовой трюм.Несомненно, это придумал кто-то из членов команды, чтобы иметь возможность поживиться добычей из трюма, но чужое добро меня не интересовало. Мне необходимо было забрать лишь свои собственные вещи. Я спустился через лаз в трюме. Там было темно, и мне потребовалось больше времени, чем я рассчитывал, на поиски своих тюков и баулов.Я достал имевшиеся в моем багаже два пистолета, порох и пули. Всего по десять зарядов на каждый ствол. С собой я прихватил также три абордажные сабли из четырех, припасенных мною, а также короткоствольное охотничье ружье, которое я сразу же зарядил картечью, воспользовавшись светом, проникающим через открытый лаз парусного рундука.Держа один из пистолетов в руке, я сунул второй за пояс. Мой собственный великолепный и испытанный в боях клинок отобрал у меня капитан, когда меня затащили на корабль. Свою шпагу я здесь не оставлю! А пока что и абордажные сабли могут сослужить службу.Я, никем не замеченный, крадучись пробирался по окутанной тьмой мокрой палубе. Никто не заметил также, как я вновь вернулся в опальный отсек. Я разбудил Сакима и Руфиско и каждому вручил по сабле.— Вперед! — шепотом скомандовал я. — Сегодня ночью мы захватываем корабль!Мы вышли на палубу и направились к орудию на вертлюжной установке.— Зарядить! — скомандовал я. — Когда я дам сигнал, постарайтесь выбрать самую лучшую цель.У штурвала стоял Дарклинг, человек, не вызывавший у меня ни малейшей симпатии. Когда я взобрался на мостик и начал подкрадываться к нему, он заметил меня.— Это что же ты делаешь здесь на мостике? — крикнул он.— Захватываю корабль, — прокричал я ему в ответ. — Теперь меняй курс, поверни штурвал на четыре градуса.Без лишних слов я приставил свое охотничье ружье к его животу, чуть выше пряжки.— Если будешь упрямиться, — попытался я его образумить, — то следующий, кто выполнит мою команду, будет уже стоять на твоем трупе. Понял?Несколько секунд он соображал, негодующе и зловеще испепеляя меня своим взглядом, однако выполнил мое требование и повернул штурвал. Теперь ветер, раздувая паруса, быстро нес нас к берегу. Я не сомневался, что в результате моих действий последует какая-то ответная реакция, и она не заставила долго себя ждать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69