Второй мексиканец потихоньку потянулся к своему револьверу.
— Не надо этого делать! — я вдруг понял, что мне придется убить его.
Но он уже схватился за револьвер и тогда я выстрелил. Он покатился в пыль. Большой мексиканец ринулся на меня, но, не успел я повернуться, как один за другим грянули два выстрела.
Мексиканец свалился прямо на меня. Между глаз у него было синеватое отверстие от пули. Вторая пуля оторвала часть лица первому мексиканцу, которого я ранил.
Выбравшись из-под грузного тела, я огляделся. Невдалеке, как всегда невозмутимый, стоял Логан Поллард.
— Нужно было сказать мне, в чем дело, Рэй. Я не видел, что ты был весь в крови. Мне сказали об этом позже и я сразу выехал за тобой.
Мы забрали стадо и вернулись домой. На следующий день Логан велел мне рассчитаться с работы, и я получил свои деньги — 32 доллара. С этими деньгами и деньгами отца, к которым еще не прикасался, я почувствовал себя богатым.
Мы снова были в пути, но уже на северо-запад.
— В Калифорнию, — ответил Поллард на мой вопрос, куда мы едем. — Повидаемся с Мэри Тэтум. Может, пойдешь в школу. Мне не нравится, что ты слишком часто хватаешься за оружие.
— Они украли коров, — коротко ответил я.
— Знаю.
— И фотографию мамы.
Он взглянул на меня.
— Понимаю.
И снова потянулись дни за днями. Горы, равнины, ущелья, пустыни. Дневная жара и холод ночи, одуряюще звенящий зной и роса по утрам.
В один из таких дней мне исполнилось четырнадцать лет.
— Четырнадцать, — задумчиво протянул Поллард. — Тебе еще рано жить такой жизнью. Нужна, как говорят, женская рука.
Сам Поллард был очень аккуратным человеком. Он следил за своей одеждой, за своим оружием.
Каждый день он рассказывал мне что-то новое. От него я узнал о Шекспире и о Библии, о Плутархе и Платоне. Кое-что я не понимал, но, в основном, мне нравилось слушать его.
Сам Поллард был из Виргинии. Там получил образование и приехал на запад.
— Почему?
— Убили человека и подозревали, что я это сделал.
— И ты действительно убил его?
— Да, я убил его честно, в поединке.
Он помолчал и спустя некоторое время добавил:
— Я должен был жениться на его сестре, а он не хотел этого.
В Калифорнии я пошел в школу. Логан Поллард пробыл с нами недолго и снова уехал. Думаю, что Мэри вряд ли была рада этому.
Впрочем, через неделю он вернулся, и я застал их за серьезной беседой.
— Это уже случалось и может случиться снова, — говорил Логан.
— Только не здесь, — отвечала Мэри. — Здесь очень тихое и спокойное место.
— Ладно, — согласился он. — Я остаюсь.
Зима пролетела быстро, а все лето я работал то на мельнице, то на ранчо. И снова зима, а значит, и школа. Мы много читали, но Плутарх, подаренный Логаном, нравился мне больше других книг.
Каждый день после школы я шел в ближайшую рощу и упражнялся с револьвером. У меня, наверное, был врожденный талант в обращении с оружием, и мое мастерство оттачивалось с каждым днем.
Сам Поллард больше не говорил со мной об оружии и больше не носил своих револьверов. Это было славное время. Занятия в школе не очень-то обременяли меня, а любой работе я был только рад, чтобы размять мышцы.
Снова была весна, и Олд Блу нетерпеливо поглядывал на меня, ожидая, когда я оседлаю его и мы понесемся по зеленеющим холмам.
Мне уже было шестнадцать. Ростом я вымахал уже под шесть футов, и, хотя и был худощав, плечи и руки у меня были покрепче, чем у многих взрослых мужчин.
— А где твой револьвер? — спросил как-то Логан. Я вытащил из-под рубашки мой старый добрый «Шоук и Макланахан».
— Стреляешь?
— Да, — ответил я и, чуть поведя стволом в сторону, выстрелил. Метрах в шестидесяти от нас еловая шишка разлетелась на куски.
Поллард кивнул и как-то странно посмотрел на меня.
— Хорошо. Надеюсь только, что это тебе никогда не понадобится.
На следующее воскресенье он женился на Мэри Тэтум. Я был вместе с ними в церкви. Впервые в жизни на мне был сюртук. Потом, когда все закончилось и мы втроем ели пирог, Мэри взяла меня за руку.
— Мы хотели бы, чтобы ты жил с нами, Рэй. Раз ты не стал моим сыном, то будь моим братом. И я остался.
Месяца два спустя, отличным летним утром, я оседлал Олд Блу и решил съездить в лавку. Сделав кое-какие покупки, я зашел в бар и присел за стол перекусить. Но доесть мне так и не удалось.
К бару на белой лошади подъехал крупный мужчина. Увидев Олд Блу, он остановился и слез с седла.
— Чья это лошадь? — громко спросил он у сидевших за столами на веранде людей. Все молчали, поглядывая на меня.
— Это мой конь, Макгэрри, — я поднялся. — Что дальше?
Он еще больше обрюзг с тех пор, как я видел его. Одежда и сапоги были поношены, рукава на толстых волосатых руках закатаны. Шляпа была слишком мала для мужчины его размеров.
— Так, значит, это ты!
— Значит, это я, — подтвердил я и вдруг понял, как ненавижу этого человека.
— Это ты, щенок, заварил всю кашу! Из-за тебя у меня начались неприятности. Из-за тебя и из-за той сучки, с которой крутил твой папаша.
И тут я врезал ему. Коротко, но тяжело. Он отшатнулся, едва удержавшись на ногах, и схватился за револьвер.
Прежде чем я успел что-нибудь понять, в моей руке злобно рявкнул револьвер. Раз, другой. Макгэрри осел на пол и, уже мертвый, сидел так с полминуты. Потом тихо повалился на бок. В глазах у него застыло изумление.
Я стоял с револьвером в руке, а он лежал мертвый у моих ног. Большой Джек Макгэрри. Человек из моего детства.
ГЛАВА 4
Когда я вернулся домой, Мэри кормила цыплят. Увидев мое лицо, она испуганно бросилась ко мне.
— Что случилось, Рэй?
Я долго не мог решиться и сказать ей, но знал, что скажу.
— Мэри, я убил человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29