ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Все попробовали кофе и согласились. В этом мире мало что может сравниться с кофе по умиротворяющей и согревающей сердце силе в прохладную ночь у костра после трудного и долгого дня. Они пили и постепенно расслаблялись. А по мере расслабления семена сомнений прорастали и давали всходы предположений.
– Сегодня он мог подстрелить нескольких из нас, – рискнул высказаться Саттер. – Этот гусь знает, как вести себя на дикой земле.
– Я еще накину на него веревку, – заверил Шорт. – Никто не смеет делать из меня идиота!
Но его голосу не хватало убежденности.
– Знаете что, если он действительно знает эти места так хорошо – а он их знает – и если он действительно хотел бы сбить нас со следа, прошла бы целая вечность, прежде чем мы его нашли.
Никто ему не ответил. Хардин отодвинулся от огня и поправил брюки, потому что ткань стала обжигающе горячей.
Шорт подбросил в костер ветку из аккуратно сложенной кучи.
– Лесопилка недалеко. Может быть, попробуем? – предложил он.
– Позже. – Хардин откинулся спиной на лежавшее бревно и зевнул. – Уж больно день был тяжелым.
– Он оба раза стрелял Джонни в спину?
Вопрос повис в воздухе, словно призрак. Шорт неловко зашевелился, а Кесни поднял голову и зло оглянулся.
– Ну да! Правда, Хардин?
– Точно. – Хардин задумчиво помолчал. – Хотя нет. Одна пуля вошла под левую руку. Прямо между ребер. Мне показалось, что в сердце. Другая попала рядом с позвоночником.
– Черт с ним! – заявил Кесни. – Чтобы какой-то скваттер-скотокрад стрелял в наших парней! Ему стреляли в спину, и я видел обе дырки. Первую Джонни получил почти в позвоночник, и должно быть, попытался повернуться и достать револьвер, но получил пулю в сердце.
Свидетелей не было, вспомнил Нейлл, и мысль эта его тревожила. Неужели они готовы совершить несправедливость? Подумав об этом, он почувствовал себя предателем, но в душе он ощущал крепнущее уважение к человеку, которого они преследовали.
Пламя костра трепетало, и на стволах деревьев танцевали тени. Он оторвал от бревна, на котором сидел, кусок коры и подбросил его в огонь. Он ярко занялся, вспыхнув искрами и пару раз треснув. Хардин наклонился и пододвинул кофейник ближе к огню. Кесни проверил патроны в винчестере.
– Далеко до лесопилки, Хардин?
– По нашей дороге около шести миль.
– Поехали. – Шорт встал и стряхнул с одежды песок. – Хочу вернуться домой. Мои ребята строят изгородь. За ними нужно присматривать, или они тут же разбегутся по девкам.
Она затянули подпруги, загасили костер, забрались в седла и двинулись в темноту. Колонну снова возглавлял Хардин.
Нейлл ехал последним. Среди утесов было сыро и холодно, чувство было такое, будто едешь в пещере. Над головой очень ярко светили звезды. Мэри будет беспокоиться, потому что он еще никогда не возвращался домой так поздно. К тому же он не любил оставлять ее одну. Нейллу хотелось очутиться дома, съесть горячий ужин и завалиться в старую просторную постель, натянув на себя покрывало, вышитое еще бабушкой Мэри. Энтузиазм погони прошел. Обжигающее пламя костра, кофе, усталость и крепнущее уважение к Локку изменили его.
Теперь они все знали, что он не тот человек, за которого его принимали. Стремление к справедливости может заставить сделать многое, но человек с Дикого Запада всегда узнает своего, а в этом случае характер преследуемого читался очень хорошо. Когда спишь рядом с человеком на тропе, работаешь с ним и такими, как он, то скоро узнаешь их. На тропе, оставленной Четом Локком, каждый из погони видел следы близкого ему человека, который вызывал уважение. Мысль не исчезала, хотя никто не придавал ей большого значения, однако каждого беспокоило растущее сомнение, даже Шорта и Кесни – самых упрямых и злопамятных.
Они знали, как работает и живет человек, способный выстрелить в спину другому. Он оставляет свои следы на всем, к чему прикасается. Локк же делал все на совесть, было видно, что он крепко стоит на ногах, а если ему и пришлось бы умереть, он умрет лицом к врагу. Для незнающих эти заключения выглядели бы сомнительными, но человек пустыни всегда узнает себе подобного.
Лесопилка была темной и молчаливой, она огромным темным силуэтом вырисовывалась над перегороженной запрудой речушкой. Они спешились и подобрались поближе. Затем, следуя заранее разработанному плану, рассредоточились и окружили ее. Хардин, спрятавшись за стволом корабельной сосны, громко и вызывающе крикнул:
– Мы идем, Локк! Мы идем за тобой!
Теперь, когда время пришло, вернулось состояние напряженного ожидания. Они слушали, как струится вода, стекающая по древней запруде, и через некоторое время двинулись вперед. Не успев пройти пары шагов, услышали голос Локка:
– Не входите сюда, ребята! Я не хочу убивать никого из вас, но если вы войдете, я это сделаю! Поединок был правильным! У вас нет причины гнаться за мной!
Хардин заколебался, пожевывая усы.
– Ты застрелил его в спину! – закричал он.
– Ничего подобного! Когда я вошел в бар, он стоял лицом к стойке. Он увидел, что я вооружен, и попытался вынуть револьвер и в то же время повернуться. Я вынул свой быстрее. Моя первая пуля попала ему в бок и швырнула его на стойку. Вторая ударила в спину, а на третий раз я промахнулся, потому что он падал. Вы же сами этого не видели.
Звук его голоса замер, и снова послышалось веселое журчание воды по камням, постепенно затихающее среди деревьев. Объяснение Локка произвело впечатление на всех. Ведь все могло случиться именно так.
Прошло несколько минут, потом опять заговорил Хардин.
– Выходи, и мы тебя будем судить по справедливости!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19