лицо смуглое, черный разлет больших бровей
над красивыми темно-карими глазами, большой рот, четко очерченные губы с
едва заметным темным пушком по краям, открытый чистый лоб, смоляные волосы
туго оттянуты к затылку. Одним словом, женщина броская.
- Я Долматова, - спокойно сказала она. - Вызывали?
- Заходите, садитесь, Людмила Леонидовна, - предложила Кира.
Долматова села. Дорогую кожаную сумку, большую, под стать хозяйке,
поставила у ног.
- Я веду дело по убийству Гилевского, - сказала Кира. - Естественно,
хочу познакомиться с ближайшим его окружением.
Долматова посмотрела на нее так, словно удивилась: такая молодая и
вроде неприметная женщина, а занимается убийством, и спросила:
- Чем я могу быть полезна?
- Пока не знаю, - улыбнулась Паскалова.
- Кто же его убил и за что?
- Этого тоже еще не знаем.
- Но хоть какие-то подозрения у вас есть?
- Выясним, - неопределенно ответила Кира. Ей не понравился напор
Долматовой, словно перехватывавший инициативу. - Поэтому хочу поговорить с
вами, - и не делая паузы, удерживая нить разговора в своих руках,
продолжила: - Как давно вы знали Гилевского?
Долматова бросила взгляд на Кирину зажигалку "Клиппер", лежавшую на
столе, спросила:
- Вы курите? Разрешите мне закурить?
- Курите. - Кира протянула ей сигареты и зажигалку.
Когда Долматова вытаскивала сигарету из пачки, Кира отметила: узкая
ладонь, тоненькие, изящные, ухоженные пальцы как-то не очень
соответствовали крупной фигуре Долматовой. Закурив, Долматова сказала:
- Мы были знакомы с тех пор, как я пришла работать в музей.
Пятнадцать лет.
- А кем вы работаете, Людмила Леонидовна?
- Заведую отделом иудаики.
- Вы хорошо знали Гилевского?
- Естественно. Пятнадцать лет достаточный срок.
- Что бы вы могли сказать о нем?
- Прекрасный человек. Настоящий специалист, таких знатоков своего
дела немного.
- По роду службы вы часто бывали в отделе фондов, которым он
руководил?
- По мере надобности.
- Беспрепятственно с его стороны?
- Какие же могут быть препятствия, если этого требует работа?
- А каковы у него были взаимоотношения с другими сотрудниками?
- Вы полагаете, что я исключение?
- Не полагаю, а предполагаю.
- На каком же основании?
- Ваши отношения с ним ограничивались лишь совместной работой в одном
учреждении? Простите, если вопрос покажется вам бестактным, но все, чем я
занимаюсь, - это только, кто и за что убил Гилевского, ни больше, ни
меньше.
- Можно сказать, ограничивались, хотя досужих вымыслов хватало.
- Вы замужем, Людмила Леонидовна?
- Нет. Но этого хватало для сплетен.
- Возможно, не только этого.
- Что вы имеете в виду? - Долматова осанисто выпрямила спину и шею.
- К этому мы еще вернемся, - сказала Кира. - У него были враги?
- Естественно, как и у всякого человека, который не терпит
бездельников и бездарей.
- Кто же конкретно, и на какой почве он враждовал?
- В каждом случае кто-нибудь конкретно. Все-таки он проработал в
музее свыше сорока лет, а за это время всякие стычки бывали.
- И все-таки, может был кто-то, с кем у Гилевского была постоянная
вражда?
- Нет. Он был незлопамятен.
- Может не он, а кто-то был злопамятен?
- Обычно это не афишируют.
- Ну хорошо, - Кира поняла, что Долматова почему-то хочет обойтись
без фамилий. - Вы бывали у него дома?
- Редко. Что вы имеете в виду?
- Разве характер ваших добрых отношений исключал ваши визиты к нему и
его - к вам?
- Давайте без обиняков, - резко сказала Долматова.
- Если вам угодно. Вы знаете, что есть завещание, по нему все
завещано вам?
- Нет, не знала, - смуглое лицо Долматовой пошло красными пятнами,
лоб завлажнел, она наклонилась, чтоб взять из сумки платок.
"Тут ты по-моему лжешь, - подумала Кира. - Ты не родственница ему,
подобные завещания оставляют не случайно. Старик, наверное, был влюблен. И
ты разогревала его своим пышным телом. Тут платонической любви было
недостаточно".
- Вот я и объявила вам: вы наследница всего его имущества. Даже
приватизированной квартиры. А у вас большая квартира?
- Однокомнатная.
- Людмила Леонидовна, как женщина женщине, скажите вы были близки с
Гилевским? - Кира не хотела упустить момент ее растерянности.
- Да. Вас это удивляет? Разница в возрасте: мне тридцать девять, ему
шестьдесят девять.
- Нет, почему же, такое случается. Обаяние, опыт, интеллект
Гилевского - сильное оружие. Он был обаятельный человек?
- Для меня да.
- Так вы знали о завещании?
- Знала.
- Как он объявил вам об этом?
- Просто. Сказал: "Я завещаю все тебе".
- А вы?
- Сперва растерялась.
- Вы кого-нибудь подозреваете в его убийстве?
- Нет, - она отвела взгляд, и Кира интуитивно почувствовала, что и
это ложь, но не могла понять - зачем она лжет, что-то в этом было
противоестественное, скрытое, тайное. Если убит любимый человек, нормально
было бы назвать того, кого подозреваешь.
- Давайте договоримся так. Делом этим занимаюсь не только я, но и
люди поопытней моего. Докопаемся, уверяю вас. Поэтому вы на досуге
подумайте о том, что вы мне по каким-то причинам не сказали, утаили, чтоб
потом вы не чувствовали себя неловко и, скажем, неблагодарно по отношению
к убитому. Вы поняли меня, Людмила Леонидовна?
- Надеюсь, поняла. Я могу идти?
- Разумеется.
- До свидания.
- Всего доброго...

Всех пятерых Кира вызвала на один день на разное время, чтоб они не
встретились друг с другом в прокуратуре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47