Он посмотрел на часы. Нужно побыстрее собраться. Судя по голосу академика, это необходимо.Ровно через полчаса, успев по дороге купить букетик цветов, он уже звонил в дверь Архипова. Почти сразу в коридоре послышались быстрые шаги, и сам хозяин дома встретил его на пороге. Архипову было под семьдесят. Высокий, все еще сохранивший прежнюю красоту мужчина, сколько Дронго его помнил — он был сед. Испортив себе зрение еще в молодости, он постоянно ходил в очках. Запоминающееся лицо Архипова довольно часто мелькало на экране телевизора в различных передачах о науке и ее успехах.— Надя! — воскликнул Архипов, увидев роскошный букет. — Ты только посмотри, что принес нам наш гость.— Обычный букет, — смущенно буркнул Дронго.В большой просторный холл вышла хозяйка дома. Ей было лет шестьдесят, хотя выглядела она гораздо моложе своих лет, все еще сохраняя стройную фигуру, не сдавшуюся под натиском возраста. При виде букета она всплеснула руками и, сияя улыбкой, понесла цветы в ванную.— Идите в гостиную, — пригласила она, — будем пить чай. Но сначала напою цветочки.— Нет, — возразил Архипов, — лучше мы сначала пройдем в мой кабинет, а уже потом будем пить чай. Хотя знаешь, что; Принеси нам чай в кабинет.— Хорошо, — согласилась супруга.Дронго прошел в кабинет хозяина дома. Книжные полки выстроились правильными рядами снизу доверху. В этом доме явно господствовал культ книги. Навстречу Дронго поднялся невысокий плотный мужчина с ровным лысым черепом, словно специально выточенным неким кудесником. По форме его череп напоминал идеальный бильярдный шар. У незнакомца был тяжелый мясистый нос и большие, бросающиеся в глаза ушные раковины.— Михаил Михайлович, — представился он, протягивая руку.— Здравствуйте, — поздоровался Дронго.— Это мой заместитель по хозяйственным вопросам — Михаил Михайлович Сыркин, — представил незнакомца Архипов, — он у нас отвечает и за режим на предприятии и вообще за нормальное функционирование института.— Я думал слово «режим» уже вышло из употребления, — пошутил Дронго.— Как видите, нет. Вы же знаете, что наш институт разрабатывает проблемы, связанные и с ядерной энергетикой. А это всегда предполагает наличие некоторых закрытых тем. Садитесь, пожалуйста, — предложил академик, показывая на глубокие массивные кожаные кресла, хранившие отпечаток былого благополучия.— Спасибо, — Дронго сел в кресло. В этот момент зазвонил телефон, и Архипов поднял трубку в своем кабинете. Очевидно, это был параллельный телефон. Архипов, извинившись, продолжил говорить, а Дронго тем временем с интересом осматривал ряды книжных полок.— Хорошая библиотека, — констатировал он.— Да, — согласился Михаил Михайлович. Книги явно интересовали его гораздо меньше гостя.— Вы давно работаете с Архиповым? — спросил Дронго.— Уже достаточно давно. Семь лет. Я очень много слышал о вас от Архипова, он рассказывал, как вы помогли им в Чогунаше. Да и на старом месте работы о вас тоже много говорили.Рукопожатие у него было довольно сильным.Дронго усмехнулся.— Где вы работали раньше? Во внутренних войсках?— Да, — удивился Михаил Михайлович, — откуда вы знаете?— У вас почти военная выправка, но я не думаю, что меня могли знать и в армии. Скорее это внутренние войска МВД? Верно?— Правильно, — заулыбался довольный Михаил Михайлович, — я вышел в отставку как раз в девяностом. Был полковником МВД. Успел побывать в нескольких горячих точках, когда меня комиссовали. Месяца четыре я был без работы, потом устроился в институт. И с тех пор работаю с Сергеем Алексеевичем.— Что же у вас произошло?— Ужас. Если бы мне кто-нибудь рассказал, я бы в жизни не поверил. Но это случилось… Хотя, пусть лучше вам все расскажет сам Сергей Алексеевич. А я добавлю, если понадобится.В этот момент Архипов закончил разговор и, положив трубку, крикнул в другую комнату:— Я занят. Меня не беспокоить, — после чего прошел к дивану, устроившись напротив гостя.— У нас крупные неприятности, Дронго, — начал академик. — Вы знаете, как я не люблю беспокоить людей по пустякам, но случившееся в стенах нашего института настолько чудовищно и невероятно, что милиция и ФСБ, которые ведут расследование, вот уже несколько месяцев не могут ничего понять. А мне не хотелось бы, чтобы подобное преступление осталось безнаказанным.— Вы можете рассказать все по порядку, — нахмурился Дронго.— Конечно, все по порядку, — кивнул Архипов. — Все началось несколько месяцев назад. Как вы знаете, у нас режимный институт, и к нам посторонних просто не пускают. Во всяком случае, так нам казалось еще полгода назад. Но теперь мы просто не знаем, что думать. В общем, несколько месяцев назад у нас начали появляться разного рода непристойные журналы, открытки. Мы вначале не обращали на это внимания. У нас много молодежи, казалось, что кто-то из ребят развлекается. Журналы начали находить в туалетах, в разных отделах. Стали появляться жалобы от женщин, сотрудники возмущались этими картинками, которые становились все скабрезнее, откровенная порнография буквально захлестывала нас. Это был удар для всего коллектива. Тогда мы считали, что это «работает» кто-то посторонний. Хотя вскоре стало ясно, что действует кто-то из своих. Словом, мы поняли, что в институте появился циничный хулиган.Мы несколько раз собирали совещания, стыдили сотрудников, объясняли пагубность подобной заразы в коллективе. Все возмущались, проходило несколько дней, и все повторялось. Михаил Михайлович со своей службой устанавливал круглосуточные дежурства, увеличивал количество дежурных, даже установил в некоторых местах телекамеры, в общем, все, как обычно, но ничего не помогало.
1 2 3 4 5 6 7 8