Телефон зазвенел уже в третий раз.
Он заставил себя отбросить одеяло, подняться на ноги и, уже не тратя времени на поиски домашних тапочек, прямо босиком бросился к телефону.
– Слушаю вас, – мрачным шепотом сказал он.
– Товарищ генерал армии, – услышал он голос дежурного офицера, – говорит генерал Климович. У нас случилось чрезвычайное происшествие. Приказали лично доложить вам.
– Кто приказал? – разозлился он.
– Начальник ГРУ генерал Лодынин. Он стоит рядом.
– Передайте ему трубку, – недовольным голосом разрешил министр обороны. Он мог бы и сам догадаться. Никто, кроме Лодынина, не посмел бы звонить так рано утром в воскресенье. Даже заместители министра, даже начальник Генерального штаба. А начальник ГРУ мог звонить в любое время и в любое место. Для этого он и был начальником ГРУ, самого секретного и самого информированного управления Министерства обороны страны.
– Товарищ министр обороны, – сухим, бесцветным голосом доложил Лодынин, – полчаса назад в Москве произошло чрезвычайное происшествие.
Министр поморщился. Неужели какой-нибудь террористический акт? Нет, в таком случае отвечать придется министру внутренних дел, а не ему.
– Во время транспортировки контейнера с особо ценным грузом из нашего хранилища запасов биологического оружия на конвой было совершено нападение. Есть пострадавшие. Контейнер с грузом исчез.
– Ну и что? – не понял сначала министр обороны. – Передайте об этом сообщение в Министерство внутренних дел. Пусть они ищут преступников. При чем тут мы? И вообще, при чем тут вы, генерал Лодынин?
– Товарищ министр обороны, – терпеливо сказал начальник ГРУ, – этот контейнер из нашей «коллекции». Несколько дней назад мы с вами о нем говорили.
– Да, – вспомнил наконец генерал, – я понял. Сейчас я приеду. Вызову машину и приеду. Его что, совсем не охраняли? – спросил он, чтобы как-то скрыть свое раздражение.
– У нас много убитых. Нападение было тщательно подготовлено. Террористы потеряли троих. Сейчас наши люди вместе с военной прокуратурой уже работают на месте происшествия.
– Подождите, – осознал наконец всю степень случившегося министр обороны, – это тот самый контейнер, о котором мы с вами говорили три дня назад?
– Он самый. Поэтому я и решил вас побеспокоить, – пояснил начальник ГРУ.
– Господи! – сказал вдруг не своим голосом его собеседник. Он был боевой генерал, отмеченный многими наградами, прошедший настоящие сражения и не раз попадавший в сложные положения. Но только сейчас, здесь, стоя босиком на своей даче, в коридоре на втором этаже, он вдруг почувствовал, что испугался. Что очень испугался. Еще сжимая правой рукой трубку, он вытер левой пот, выступающий на лбу. И только потом вспомнил про телефон.
– Генерал, – закричал он, напугав свою жену, которая проснулась от этого крика, – пришлите мне срочно вертолет! Я буду через десять минут.
Он бросил трубку. Из соседней комнаты показалось испуганное лицо младшего сына.
– Что случилось? – спросил он. Министр, не отвечая, побежал в свою спальню. Жена, проснувшаяся от его крика, уже сидела на кровати.
Он ворвался в комнату и, опрокинув стул, бросился искать носки. Она знала, что в таких случаях он бывает особенно раздражен, но все-таки рискнула спросить:
– Что-нибудь случилось?
Он с ожесточением доставал из шкафа рубашку, обрывая соседние вешалки. И что-то бормотал себе под нос. Она вскочила на ноги, чтобы помочь ему. Таким она его не видела никогда. Никогда за все время их супружеской жизни. Попыталась достать для него китель, но он уже опередил ее, зло прикрикнув:
– Не надо!
И она осознала каким-то внутренним шестым чувством любящего человека, что произошло нечто ужасное и непоправимое. И, возможно, настолько страшное, что исправить уже ничего нельзя. Именно поэтому она сжалась в комочек и застыла на постели, уже больше не пытаясь сказать что-то своему мужу.
– Вернусь поздно! – закричал он, выбегая из комнаты, и уже в коридоре, словно вспомнив о каких-то обстоятельствах, прокричал напоследок: – Никуда с дачи не выходите. Позвони Сергею, пусть приедет вместе с семьей на дачу. Пусть все приедут.
Она все-таки поднялась и вышла в коридор, где уже стоял младший сын, также не понимавший, что именно происходит. Жена так и не успела спросить, почему нужно звонить старшему сыну.
Министр спустился вниз, на первый этаж.
У дверей сидел дежурный офицер. Он клевал носом, не очень рассчитывая увидеть здесь самого министра обороны в это раннее воскресное утро. Увидев бежавшего генерала, он вскочил, забыв про свой сон.
– Вертолет прилетел? – спросил генерал.
– Что? – ошалело спросил дежурный офицер. Махнув на него рукой, министр вышел из здания. Рядом с его дачей находилась небольшая вертолетная площадка. Только в случае крайней нужды сюда могли садиться вертолеты министерства, чтобы срочно доставить министра обороны на командный пункт либо к Президенту страны. Планировалось, что такой чрезвычайный случай может быть в случае ядерного нападения на страну. Или объявления воины.
То, что случилось сегодня утром, было совсем не легче какой-нибудь ядерной опасности. А возможно, и гораздо хуже. Ибо в случае ядерного нападения какой-либо державы еще оставался шанс на ответный удар. В случае, который произошел сегодня утром, никаких шансов не оставалось. Это будет хуже прямого попадания ядерных ракет по Москве, с ужасом думал генерал.
Из дома уже бежал помощник, поднятый дежурным офицером. Не успев толком одеться, не побритый и не позавтракавший, помощник испуганно смотрел на министра. Он знал, в каких именно случаях сюда может прилететь вертолет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17