Затем завтракал и принимал посетителей. Часто это был Лис — играл со мной в карты, рассказывал новости, Чарли — он почти всегда приносил мне яблоки или что-нибудь вкусное. Артур обычно читал газету по утрам у меня в комнате. Потом я делал два раза по два подхода с меньшей тяжестью и делал наклоны, пытаясь не сдвинуть с подвесок загипсованную ногу. К тому же Арчер заставлял меня делать разминку для верхней части туловища. Он строго подсчитывал количество упражнений, но никогда не доводил до полного упадка сил. Потом обед и сон. Вечером часто в моей комнате Марта вязала вместе с Розой — девушкой Чарли. Вообще девушек стало меньше — на консервной фабрике появились вакансии и многие нанялись на работу, снимая комнаты по соседству с рынком Росса, почти рядом со Средним городом. Я тянул тяжести в третий и последний раз за день, делал по настоянию Арчера большее число подходов и поэтому засыпал, как убитый.Времени было много и я думал обо всем — как там носятся по осенним улицам в дождь и грязь гонцы, как дон Чезаре сидит в своей конторе за своим колоссальным дубовым столом, чья теперь бывшая моей цепь. Что делали Артур, Чарли, Блэк, Арчер и Лис во время облавы? Кто такой дон Торио? И тут же, без всякого перехода думал о том, что Марта приготовит на завтрак и какой будет погода завтра — будет солнце или пойдет дождь? Часто вспоминал Саймона, Любо и Мону и, засыпая, просил кого-то, не знаю кого, но просил за них, чтобы у них все было хорошо, просил за всех наших. Я засыпал, но просыпался под утро от странных безоблачных снов, в которых я летал над облаками, где-то рядом с солнцем...Нога заживала, под повязкой чесалось немилосердно. Вы никогда не пробовали чесать гипс?!Все шло, как и раньше. Артур и ребята уходили в Город на два-три дня, возвращались и проводили столько же времени дома.В городе прочно обосновалась зима. Ледяные норды ревели в трубах, срывая вывески и сбивая пену с волн в гавани. Ветра бились в стены домов вперемешку с упругими струями воды, летящей из низких свинцовых облаков. Иногда дождь шел несколько дней подряд, улицы превращались в реки мутной воды, смывавшей мусор и опавшие листья.С каждым днем мне все меньше и меньше хотелось говорить. Я вспоминал все, что произошло со мной за всю мою короткую жизнь. Если раньше я склонен был к тому, что жизнь была не такой уж плохой, то сейчас мне вспоминалось все самое плохое, что происходило со мной. Я вспоминал то, о чем раньше никому не говорил. Однообразными повторами — Селкирк, пулеметы, Никиш — я доводил себя до бешенства. Бывали моменты, когда только сломанная нога не давала мне сокрушить все, что находилось в комнате. Я представлял себе, как вцепляюсь в горло Никиша, как бью его, режу ножом. Эти мечты доставляли мне тогда большое удовольствие, что показывает, как близко я был к тому, чтобы сойти с ума.Я не мог себе позволить кричать на Артура или на кого-нибудь из домашних. Поэтому я выкладывал всю свою злость на тяжестях. С каким-то нелепым, но вместе с тем понятным, удовольствием я чувствовал, как дрожат мои мышцы после серии упражнений. Усталость и опустошенность, приходящие ко мне, позволяли засыпать и не видеть снов. По крайней мере, какое то время я не видел снов. Потом стало хуже.Кошмары сводили меня с ума — мой враг настигал меня в каждом. Я то бежал от него, то дрался с ним, пуская в ход даже зубы, но все было тщетно. Он неизменно побеждал меня. Каждый раз его лицо заслоняло весь становившийся нереальным мир, он усмехался, кривя толстые губы, я чувствовал свист, глухой стук удара по голове — и просыпался. Во рту стоял привкус крови, руки сжаты в кулаки так, что оставались следы на ладонях.И я шипел сквозь сжатые до скрипа зубы:— Я убью тебя, Никиш, убью, убью!Может быть, я бы и сошел с ума тогда, но произошло несколько событий.Во-первых, погода изменилась. Остаток зимы прошел без изматывающих душу дождей.Во-вторых, доктор, навещавший меня несколько раз, снял гипс и я смог встать, но, увы, не на ноги, а всего лишь на костыли.В-третьих, в тот день, когда уехал доктор, в мою комнату вошли Артур, Чарли, Арчер и Лис. Они сели на мою кровать и Артур начал небольшую речь:— Мы уже долгое время вместе, малыш. Ты жил в нашей семье, ты стал одним из нас, ты работал и не задавал вопросов о том, чем же мы, собственно, занимаемся. То, что ты, будучи дьявольски любопытным, смог никогда не спросить никого из нас, сидящих сейчас перед тобой, откуда у нас деньги, говорит о том, что у тебя в голове есть какие-то мозги и ты иногда ими пользуешься.Артур усмехнулся и продолжил:— Насчет твоих мозгов я, правда, никогда не сомневался, ты знаешь это. Ты видел револьверы у меня и у Арчера в тот день, когда убили Любо. В тот день, когда ты попал к нам, ты видел ружье Арчера. Конечно, ты понимал, что обычные люди не имеют дела с оружием. Представляю, сколько тебе потребовалось терпения, чтобы не возникнуть с вопросами, — улыбнулся Артур, — наверняка, они так и вертелись у тебя на языке, да, малыш?Я молча кивнул. Любопытство распирало меня.— Также ты не мог не слышать того, о чем болтают во Фритауне, — продолжил Артур, — болтают обо мне, об Арчере, о ребятах. Чтобы прояснить тебе мозги, малыш, Чарли расскажет тебе кое-что.Артур закурил. Чарли, до этого момента смотревший в окно, повернулся ко мне:— Ты знаешь, кто управляет Городом, Алекс?— Короли, — ответил я.Лис ухмыльнулся, но промолчал. Чарли отрицательно покачал головой.— Нет. Люди, живущие в Верхнем Городе, не короли, они просто люди, наделенные силой. Они обладают властью, подкрепленной оружием. Сто семьдесят лет назад они захватили власть над людьми. Они набрали из числа людей Корабля армию и победили остальных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114