– Парочку опубликовал, в местных журналах. Может, удастся и тут что-нибудь сочинить. Вот и ваши друзья могут помочь. Смотрите, что я нашел сегодня в «Таймс», в подборке частных объявлений. Вы послушайте только: «Этель, вернись домой. На этот раз как хозяйка. Инцидент с лампой забыт». – Он обратил внимание, как внимательно слушает Агата. – По-моему, это готовый рассказ.
– Одинокая женщина? – предположила Эвелин.
Агата принялась барабанить по столу кончиками пальцев.
– Может, старый холостяк влюбился в служанку? А может, экстравагантные супруги? Люблю головоломки.
– И криминальные тоже? Как насчет расследования убийств? – спросил Уолли.
– Бывает любопытно, – ответила она, – только когда дает работу уму – крови и ужасов я не выношу. А все хорошие детективы, по-моему, именно увлекательные, а не страшные.
– Знаете, я с вами совершенно согласен.
– А сами попробуйте, – продолжала Агата. – Это та; кое удовольствие!
:. – Конечно, но прочтешь объявление вроде этого – и хочется узнать правду, а правда, несомненно, чуднее и страннее всяких придуманных рассказов, уж извините за банальность.
– Во всяком случае, – перебила его Эвелин, – это объявление поувлекательнее твоего, Тереза!
– Конечно, – ответила Агата и сразу как-то сникла.
– Миссис Нил ищет родственников и давала объявление в «Таймс», – объяснила Эвелин.
– Ну и как, нашли? – спросил Уолли.
– Нет еще.
За столом повисло молчание, и стало слышно, как дядюшка Джонс обсасывает с ложечки остатки пудинга.
– Вы позволите мне угостить вас всех кофе? – спросил Уолли.
– Э-э, – отозвался дядюшка Джонс, – тут кофе не дают. Хотят, чтобы мы двигались, переходили туда-сюда.
– Тогда, может быть, перейдем куда полагается?
– Прошу простить меня, но с вашего позволения, – сказала Агата, – я бы пошла спать.
– Но вы обещали мне танец!
– Я вообще-то не танцую.
– Но я-то танцую, – улыбнулся он.
– И я тоже, – отозвалась Эвелин. – И Оскар. Он вообще хочет стать профессиональным танцором.
Оскар скромно кивнул.
– Только через мой труп, – проскрипел дядюшка.
Уолли встал.
– В таком случае, миссис Нил, давайте вместе с мистером Джонсом посмотрим их выступление.
Вся компания перебралась в бальный зал и устроилась за столиком. Две пожилые пары танцевали медленный фокстрот под аккомпанемент оркестра Гарри Кодда. Когда заиграли танго, Оскар пригласил Эвелин. Миг – и он уже швырял, и подхватывал, и гнул во все стороны свою партнершу, представляя свою собственную, неканоническую версию этого танца.
– Выпендривается молокосос, – проворчал дядюшка.
– Чепуха. – Агата погладила руку старика. – Он у вас очень стильно танцует.
– Ему только этого и надо – попеть да поплясать. Ясное дело, это у него от матери. Брату незачем было жениться на девчонке с такими наклонностями. Дела свои забросил, денежки промотал – а все из-за нее, из-за этой женщины. Пристрастился к бутылке и – привет, оставил мне наследничка! – Дядюшка поднял руку, указывая на племянника, и выдержал драматическую паузу. – Оставил мне этого увальня!
– Оскар никакой не увалень, – сказала Агата, поглядывая на Уолли.
– Оскар – это Оскар, – поддержал ее Уолли.
– Точно.
– Вести себя не умеет, бальный этикет не про него писан, – разошелся дядюшка. – Кто будет следить за порядком, когда меня не станет?
Агата залезла в сумочку Эвелин, достала оттуда фляжку с бренди, тайком накапала немножко дядюшке в кофе и предложила Уолли.
– Миссис Нил, – ответил тот, – вы самый очаровательный воришка из всех, какие мне встречались. Я ведь приехал сюда завязывать, а вы угощаете меня бренди!
– Простите меня ради бога! – спохватилась она. – Как я могла забыть!
– На самом деле я не пьяница, не думайте, ничего такого. Просто у меня был очень тяжелый период в жизни, и я немного пристрастился к этому делу.
– Я вам очень сочувствую.
– Меня бросила невеста. – Он покачал головой. – Боюсь, мы, американцы, надоедливая публика – всем и каждому выкладываем все свои проблемы.
– Вы совсем не надоедливый. – Она подалась вперед. – А вы так и не смогли ее вернуть?
– – Боюсь, что нет. Боюсь, она меня не любит. – Он помолчал. – Вот вы бы остались с кем-то, кого не любите?
– Это по обстоятельствам.
– Тогда смею предположить, что вы очень и очень любимы.
– Мой муж недавно умер.
– Примите мои искренние соболезнования.
Агата, теребя концы своей шали, повернулась к дядюшке Джонсу, чтобы сменить тему.
– Уснул, чего и следовало ожидать. А вы могли бы себе представить Оскара, соблюдающего бальный этикет? Нет, вы только посмотрите на них!
Оскар уговорил Гарри Кодда и оркестр попробовать сыграть чарльстон. Теперь юный Джонс царил на танцевальной площадке. Его ноги скользили, выворачиваясь то внутрь, то наружу, как резиновые, в бешеном упоении. А рядом вспыхивали и гасли, словно спички, точеные ножки Эвелин.
– Пойдемте, надо утереть им нос!
– Не могу, мистер Бэринг. Я не умею.
– Ничего, зато я умею. А вы только слушайтесь меня.
Он взял ее за руку и повел танцевать.
– Я так и не выучилась танцевать как следует. – Она пыталась перекричать рев оркестра. – Никогда не знала, о чем говорить с партнером.
– А со мной и незачем говорить, – выкрикнул он в ответ. – Надо беречь дыхание.
– У меня ноги не правильные, – продолжала она. – По-моему, слишком длинные.
– У вас очень красивые ноги.
– И плохо гнутся.
Он и сам заметил, что по мере того, как темп музыки убыстрялся, Агате становилось все труднее попадать в такт, и веселое выражение ее лица сделалось каким-то исступленным. Ему показалось, что она, осознанно или нет, на мгновение сбросила маску.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62