Марго торопливо шла через поле. На ней было то самое белое платье, в котором он впервые увидел ее, на плечи она накинула шарф. Винсент заметил, что на щеках у нее заиграл слабый румянец. Теперь она снова была похожа на ту женщину, которая расцвела, согретая любовью, всего несколько недель назад. В руках она держала корзинку с рукодельем.Она крепко обняла его за шею. Он почувствовал, как неистово бьется ее сердце. Он запрокинул ей голову и заглянул в самую глубину ее карих глаз. Теперь они не были печальны.— В чем дело? — спросил он. — Что-нибудь случилось?— Нет, нет! — воскликнула она. — Просто… просто я счастлива, что мы снова вместе…— Но почему ты пришла в этом легоньком платье?Она помолчала мгновение, потом сказала уже другим тоном:— Винсент, как бы далеко ты ни уехал, я хочу, чтобы ты всегда помнил только одно…— Что же, Марго?— Что я любила тебя! Всегда помни, что я любила тебя так, как не любила тебя ни одна женщина за всю твою жизнь.— Почему ты так дрожишь?— О, пустяки. Меня не пускали. Поэтому я и запоздала. Ты уже кончаешь?— Да, осталось совсем немного.— Тогда позволь мне посидеть около тебя, пока ты работаешь, так, как я сидела раньше. Ты знаешь, дорогой, я всегда старалась ничем не мешать тебе, не становиться на твоем пути. Я хотела лишь одного: чтоб ты позволил любить тебя.— Да, Марго, — только и сказал он, не зная, что ответить.— Ну, принимайся же за работу, мой дорогой, а когда закончишь, мы пойдем назад вместе.Ее опять охватила дрожь, она плотнее закуталась шарфом и сказала:— Пока ты не начал, Винсент, поцелуй меня еще раз. Так поцелуй, как целовал там… в мастерской… когда мы были счастливы в объятиях друг друга.Он нежно поцеловал ее. Она расправила подол платья в села у Винсента за спиной. Солнце скрылось, и короткие зимние сумерки спустились на равнину. Винсента и Марго поглотила вечерняя тишина полей.Вдруг звякнула склянка. Марго глухо вскрикнула, поднялась на колени и в страшной судороге рухнула на землю. Винсент мгновенно бросился к ней. Глаза у нее были закрыты, лицо искажено мучительной улыбкой. Она корчилась в беспрерывных конвульсиях, потом откинулась назад и, вытянувшись, словно окаменела; руки у нее свело, все тело застыло. Винсент схватил флакон, валявшийся на снегу. В горлышке оставалось немного белого кристаллического вещества. Оно ничем не пахло.Винсент подхватил Марго на руки и как безумный бросился бежать через поле. До Нюэнена было не меньше километра. Он боялся, что, пока он доберется до поселка, Марго умрет. Было время ужина. Люди отдыхали, сидя возле своих домов. Винсенту надо было пронести Марго через весь поселок. Он добежал до дома Бегеманнов, пинком распахнул входную дверь, пронес Марго в гостиную и положил ее на диван. Вбежали ее мать и сестры.— Марго отравилась! — крикнул Винсент. — Я позову доктора!Доктор ужинал, но Винсент поднял его из-за стола.— Вы уверены, что это стрихнин? — спросил доктор.— Да, очень похоже на стрихнин.— И она была еще жива, когда вы ее принесли?— Да.Когда они вошли в дом, Марго, все еще корчась, лежала на диване. Доктор склонился над ней.— Совершенно верно, это стрихнин, — сказал он. — Но, кроме того, она приняла еще что-то болеутоляющее. Судя по запаху, тинктуру опиума. Она не знала, что это действует как противоядие.— Значит, она останется жива, доктор? — спросила мать.— Есть надежда. Надо немедленно везти ее в Утрехт. Ей необходима постоянная медицинская помощь.— Вы можете рекомендовать нам больницу в Утрехте?— Я не думаю, что ее нужно класть в больницу. Лучше поместите ее временно в санаторий. Я знаю там один очень хороший санаторий. Распорядитесь насчет лошадей. Мы должны попасть на последний поезд в Эйндховен.Винсент молча стоял в темном углу гостиной. К дому подъехал экипаж. Доктор завернул Марго в одеяло и вынес ее на улицу. За доктором шли мать Марго и четверо ее сестер. Винсент последовал за ними. Семейство Ван Гогов высыпало на улицу и стояло у крыльца. К дому Бегеманнов сбежалась вся деревня. Когда доктор с Марго на руках вышел из дверей, толпа зловеще смолкла. Доктор уложил Марго в карету, туда же сели мать и сестры. Винсент молча стоял рядом. Доктор взял в руки вожжи. Мать Марго повернулась, увидела Винсента и закричала:— Это ты, ты убил мою дочь!Толпа хмуро смотрела на Винсента. Доктор поднял кнут и ударил по лошадям.Карета покатила и скрылась из вида. 7 До того как Анна-Корнелия сломала ногу, жители Нюэнена недолюбливали Винсента, потому что не доверяли ему и не могли понять, отчего он ведет такой странный образ жизни. Но враждебности своей они открыто не проявляли. Теперь же они ополчились на него не таясь, и он чувствовал их ненависть на каждом шагу. При его появлении все поворачивались к нему спиной. Никто не хотел его замечать, никто с ним не разговаривал. Он стал парией.Самого Винсента это мало трогало — ткачи и крестьяне по-прежнему принимали его в своих хижинах как друга, — но когда соседи перестали заходить к его родителям, он понял, что надо уезжать.Винсенту было ясно, что самое лучшее — это уехать из Брабанта навсегда и оставить родителей в покое. Но куда ехать? Брабант был его родиной. Ему хотелось жить тут до конца своих дней. Хотелось рисовать крестьян и ткачей — в этом он видел единственный смысл своей работы. Он знал, как славно жить зимой среди глубоких снегов, осенью — среди желтой листвы, летом — среди спелых хлебов, а весной — среди зеленых трав; знал, как это чудесно — быть рядом с косцами, с деревенскими девушками то летом — под высоким необъятным небом, то зимой — у теплого камелька и знать, что все тут так ведется издавна и так останется до скончания века.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161