11 ноября начальник немецкой разведки (то есть я как начальник разведывательного отдела) в споре с итальянским офицером связи, который говорил о предстоящем наступлении англичан, заметил: „Майор Реветрия (начальник итальянской разведки) слишком нервничает. Скажите ему, чтобы он не беспокоился, потому что англичане наступать не будут“.
На самом же деле нас очень тревожила возможность наступления англичан, и Роммель принял все необходимые меры для его отражения. Наши позиции на границе простирались на тридцать километров от Эс-Саллума до Сиди-Омара; они были прикрыты плотным поясом минных заграждений и оборонялись батальонами итальянской дивизии «Савона», усиленными немецкими отрядами с 88-мм пушками. Эти позиции вынуждали англичан при любом варианте наступления произвести широкий обход по пустыне, во время которого их растянутые коммуникации оказались бы под угрозой.
После длительного размышления Роммель решил, что привлекать 21-ю танковую дивизию к наступлению на Тобрук не следует, и расположил это соединение южнее Гамбута с целью отразить любую попытку англичан помешать нашим планам. Роммель сделал этот шаг потому, что, как явствовало из наших разведывательных донесений, наступление англичан было весьма вероятно. 15-я танковая дивизия и вновь сформированная дивизия «Африка» наступали на Тобрук, но 15-я дивизия должна была планировать свои действия с учетом того, что она в двадцать четыре часа может быть переброшена на поддержку 21-й дивизии. Кроме того, итальянский танковый корпус должен был удерживать Бир-Хакейм и Бир-эль-Гоби и прикрывать подступы к Тобруку с юга{72}.
Два немецких разведывательных отряда (3-й и 33-й) прикрывали разрыв между Бир-эль-Гоби и Сиди-Омаром, а наши самолеты-разведчики проникали далеко за границу. Главные силы противника располагались в районе Мерса-Матрух, и, оценивая обстановку на 11 ноября, я писал: «Серьезного наступления с целью освобождения Тобрука нельзя ожидать до тех пор, пока главные силы противника не будут переброшены из района Мерса-Матрух, Эд-Дабъа в район сосредоточения вблизи Эс-Саллума». Я считал, что если англичане в ответ на наше наступление на Тобрук в свою очередь начнут наступать, то им потребуется три дня, прежде чем они сумеют оказать серьезное воздействие на положение в районе Тобрука. А за это время мы рассчитывали овладеть крепостью.
ТАНКОВАЯ БИТВА
16 ноября артиллерия 15-й танковой дивизии начала выдвижение на позиции юго-восточнее Тобрука, а части дивизии «Африка»{73} стали готовиться к штурму крепости. Весь день дул ураганный ветер; вслед за тем на Киренаику обрушился ливень небывалой силы, который продолжался двадцать четыре часа. Мосты были снесены, дороги превратились в реки, и все наши аэродромы оказались под водой. В течение нескольких дней ни один самолет не мог подняться в воздух, и деятельность нашей воздушной разведки была сведена к нулю{74}.
15 ноября наша радиоразведка донесла, что 1-я южноафриканская дивизия предположительно перемещается к западу от Мерса-Матрух, а на следующий день эти донесения подтвердились. 17 ноября генерал фон Равенштейн, командир 21-й танковой дивизии, решил усилить разведывательный заслон противотанковой ротой, а в журнале разведки в тот вечер появилась запись: «В английской радиосети полное молчание»{75}.
Утром 18 ноября мы снова отметили «почти полное радиомолчание» противника. Мы также констатировали, что ведение воздушной разведки с нашей стороны невозможно, так как «посадочные площадки превратились в море грязи, а вади наполнились водой». Но начиная с середины дня стали поступать донесения от 21-й дивизии: с английской стороны явно усилилась активность разведчиков, много бронеавтомобилей спешило к северу, в направлении дороги Тарик-эль-Абд{76}. Роммель считал, что это будет только разведка боем, и штаб танковой группы весь день был занят подготовкой к штурму Тобрука.
В тот вечер генерал Крювель, командир Африканского корпуса, приехал к Роммелю. Он доложил, что фон Равенштейн обеспокоен возросшей активностью англичан и утром 19 ноября хочет выслать сильную боевую группу в направлении Габр-Салех. Крювель доложил Роммелю, что он предупредил командира 15-й танковой дивизии о необходимости быть готовым выдвинуться из района Тобрука в район южнее Гамбута для поддержки 21-й танковой дивизии. Роммель был раздражен поведением Крювеля. Он ни за что не хотел отказаться от давно задуманного наступления на Тобрук и сказал: «Мы не должны падать духом». Он запретил высылку боевой группы на Габр-Салех, «чтобы не спугнуть противника». Тем не менее он дал указание итальянскому танковому корпусу «усилить наблюдение» к востоку и югу от Бир-эль-Гоби.
Утром 19 ноября Крювель снова явился в штаб в Гамбуте и имел длительную беседу с Роммелем. Он объяснил, что положение серьезное: наши разведывательные отряды были оттеснены за дорогу Тарик-эль-Абд крупными танковыми силами противника, которые энергично продвигаются в северном направлении. Это не разведка, а большое наступление, и крайне необходимо безотлагательно принять контрмеры. Роммель согласился на то, чтобы 21-я танковая дивизия направилась к Габр-Салеху, а 15-я танковая дивизия вечером двинулась в район сосредоточения южнее Гамбута. После завтрака Роммель лично поехал в 21-ю танковую дивизию посмотреть, как его танки пойдут в наступление. Начиналось великое танковое сражение.
Сейчас мне ясно, что в то время 21-я танковая дивизия была брошена в бой слишком поспешно и было бы лучше, если бы она уклонилась от боя до тех пор, пока не сосредоточится весь Африканский корпус.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147