Возможно, самым существенным результатом партизанской войны является тот факт – хотя этому и придавали мало значения, – что все тыловые части скоплялись в населенных пунктах, являвшихся узлами коммуникаций.
Впоследствии, действуя вблизи других городов, 48-й танковый корпус учитывал урок Житомира. Мы просто старались миновать эти узлы дорог и не располагать в них войска и неуклонно требовали выполнения этого приказа. Тыловые части рассредоточивались и размещались в деревнях, что автоматически вело к прекращению действий партизан в этих районах. Кроме того, налеты русской авиации на узлы коммуникаций теперь уже не давали прежнего эффекта. Естественно, что тыловым частям пришлось столкнуться с рядом неудобств, которых они до сих пор не знали. Так, например, им теперь требовалось выставлять больше постов и выполнять задачи по охранению войск. В результате в штаб 48-го корпуса непрерывным потоком поступали просьбы о размещении тыловых частей в более крупных населенных пунктах. Во всех этих обращениях содержались веские доводы и указывалось, что в противном случае нельзя гарантировать регулярного снабжения войск всем необходимым. Однако генерал Бальк оставался непреклонным, и следует подчеркнуть, что никаких затруднений не возникало – наоборот, снабжение войск проходило более организованно, чем раньше.
«НИКАКИХ ОТСТУПЛЕНИЙ»
27 декабря 1943 года в ставке Гитлера состоялось очень важное совещание{233}. Обсуждалось предложение Манштейна о частичном отводе войск из большой излучины Днепра и об эвакуации Никополя. Принятие указанного предложения обеспечило бы сокращение фронта почти на 200 км, однако Гитлер не пожелал считаться с выдвинутыми аргументами. Он обосновал свой отказ тем, что любое значительное отступление в излучине Днепра даст возможность русским сосредоточить силы для наступления на Крым, а потеря Крыма «катастрофически» скажется на отношениях с Румынией и Турцией. В этом, конечно, была доля правды, но во время войны часто приходится выбирать из двух зол меньшее. Не дало никакого результата и заявление Цейтцлера о том, что «Крым все равно будет в скором времени потерян».
Гитлер был прав, говоря, что русские «должны же когда-нибудь выдохнуться», но он не понимал, что лучший путь к истощению их сил – это принять гибкую стратегию и ни в коем случае не давать русским возможности уничтожать наши войска в опасных выступах. Спорить с этим человеком было бесполезно. Прижатый к стене аргументами Цейтцлера, Гитлер пустился в туманные рассуждения и заявил буквально следующее:
«Запаситесь терпением. У нас уже были подобные случаи, когда все утверждали, что положение безвыходное. А впоследствии всегда оказывалось, что главное – не теряться»{234}. Вот каково было руководство германской армией, и это в тот момент, когда обстановка требовала абсолютно трезвого анализа и подлинного стратегического мастерства.
Это совещание дает ключ к пониманию причины всех поражений, которые испытали немецкие войска на Украине в последующие три месяца. Именно в то время, когда русские исчерпали до предела свои людские резервы, Гитлер настаивал на удержании фронта, что со стратегической точки зрения было совершенно неосуществимым. Поскольку я находился в отпуске до середины апреля, я не буду подробно описывать всех сражений этого периода, тем более что они не имеют особого значения для изучающих стратегию, а лишь подтверждают, что война представляет собой науку и нельзя безнаказанно пренебрегать ее законами.
В середине января Красная Армия возобновила свое наступление. 48-й танковый корпус продолжал твердо удерживать свои позиции, и русским не удалось добиться большого продвижения в Западной Украине. Однако восточ-нее они сумели достичь значительных успехов; 8 февраля был взят Никополь. К этому времени наша 8-я армия удерживала очень опасный выступ, который включал Корсунь-Шевченковский и доходил до Днепра; Гитлер решительно настаивал на удержании этого выступа. Результатом такого решения оказался новый Сталинград – правда, масштабы катастрофы на этот раз были меньше. Войска 1-го Украинского фронта маршала Ватутина и 2-го Украинского фронта маршала Конева прорвали нашу оборону по обе стороны Корсунь-Шевчен-ковского и окружили свыше 50 тыс. немецких войск. С огромным трудом Манштейну удалось вывести из котла около 35 тыс. человек, но потери, особенно в артиллерии, были огромные. Большинство орудий пришлось бросить на дорогах.
Ватутин заболел{235}, и командование фронтом принял маршал Жуков. В марте войска этого фронта предприняли новое наступление и нанесли два удара. Первый удар наносился по направлению к южной части Польши, но после захвата Ровно и Луцка войска были остановлены между Львовой и Тернополем. Второй удар был более опасен: русские вышли, к верховью Днепра и восточным отрогам Карпат. В то же время 2-й Украинский фронт Конева достиг Южного Буга и продвигался на юго-запад на соединение с войсками Жукова (см. схему 50).
Над 48-м танковым корпусом, все еще удерживающим прочно свои позиции южнее Бердичева, нависла угроза окружения с обоих флангов. Корпус получил разрешение отойти в направлении Тернополя; выполнение этого маневра потребовало огромного напряжения и очень большого искусства. Генерал Бальк пишет: «Главное состояло в том, чтобы убедить людей в успехе, сохранять хладнокровие, спокойствие и твердость духа. У личного состава ни в коем случае не должно было сложиться впечатление, что отход может окончиться неудачей».
В ходе этого крайне рискованного марша, когда немецким войскам приходилось пересекать пути движения наступающих армий Жукова, 48-й танковый корпус придерживался правила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147