Я был не только слеп ко всем этим странностям, но и глух к стуку Кристофано в дверь Клоридии, которая благосклонно позволила ему войти. Оказалось, он разыскивал меня, нуждаясь в моей помощи – Бреноцци жаловался на боль в челюсти, требовалось приготовить отвар. Сказать, что я покидал единственную представительницу женского пола в «Оруженосце», с которой мне к тому же впервые довелось вот так доверительно побеседовать, с болью в сердце – значит ничего не сказать.
Мы раскланялись. Мой взгляд с надеждой устремился на Клоридию, пытаясь подметить в ее лице следы печали при расставании со мной, что не помешало мне, однако, когда она закрывала дверь, узреть на тыльной стороне ее запястья страшный шрам.
Кристофано отвел меня в кухню и поручил принести из кладовки кое-что из трав и семян, а также новую свечу для отвара. Пока он что-то толок и просеивал, я подогрел немного воды. Когда мы бросили порошок в горячую воду, пошел приятный дух. Пользуясь случаем, я спросил у него, правда ли, что с помощью белого вина можно чистить и отбеливать зубы.
– Ну разумеется, – отвечал он, – и результат получается превосходный. Мы просто пьем его, а ежели смешать с каолином тогда да, можно гордиться своими зубами, и не стыдно показывать их молодым женщинам. Натирать нужно и зубы, и сны, и по возможности пользуясь кусочком ярко-красной материи, как та, что покрывает постель Клоридии, на которой ты сидел.
Я сделал вид, что не понял его намеков, и поспешил переменить тему разговора, поинтересовавшись, известно ли Кристофано что-нибудь о его земляках – тосканцах Каландрини, Бурламакки, Паренци и прочих, чьи имена, возможно, я и исказил. И пока я по его указанию выливал кашицу, составленную из трав и воска, в кастрюльку, Кристофано объяснил мне, что все это имена прославленных тосканцев (даже если некоторые из них давно уже утратили прежнюю силу) и что он был в некотором роде вхож в эти семейства, поскольку пользовал их секретарей, слуг и горничных. Все знали, что Бурламакки и Каландрини приняли кальвинизм несколько поколений тому назад, их дети и внуки считали родиной сперва Женеву, затем Амстердам, и что Бенци и Тензини через торговлю так тесно переплели свои судьбы с Голландией, где приобрели земли, виллы и дворцы, что в Тоскане стали прозываться «фламандцами». Все, что говорила Клоридия, оказалось правдой: итальянцы часто приезжали в Антверпен и Амстердам, не имея за душой ни гроша, и обучались нелегкому и требующему смелости искусству торговли. Немало таких, которые разбогатели и породнились с местной знатью, кто-то увяз в долгах и канул в безвестность, были и такие, кто расстался с жизнью в арктических морях у Архангельска или водах Малабара, пойдя ко дну вместе с судном. И наконец, кое-кто, разбогатев, предпочел вернуться на старости лет на родину, где пользовался заслуженным почетом. Так случилось, к примеру, с Франческо Ферони, жалким обойщиком из Эмполи, начинавшим с торговли подержанным товаром в Новой Гвинее, саржей в Делфте, хлопковыми тканями и жемчугом в Венеции, водкой, испанским вином и пивом. Он так разбогател, что весть о нем распространилась в великом герцогстве Тосканском задолго до его возвращения, отчасти оттого что он на славу послужил великому герцогу Комо III Медичи послом Соединенных провинций. Когда он вознамерился вернуться на родину, великий герцог назначил его своим главным казначеем, пробудив ревность флорентийцев. Ферони вывез в Тоскану несметные богатства, обзавелся великолепной виллой в Беллависте и, несмотря на недоброжелательность флорентийцев, мог считать себя счастливейшим из смертных, ведь он вновь обрел родные пенаты и не погиб на чужбине, как многие другие.
– То есть не пошел ко дну вместе с кораблем?
– Не только это, мой мальчик! Иные разновидности торговли сопряжены с немалым риском.
Мне было так интересно побольше разузнать об этом, но отвар был готов, и Кристофано велел снести его Бреноцци. Согласно предписаниям, венецианцу следовало вдыхать пары, пока не остынет отвар, после чего зубная боль должна стихнуть либо совсем прекратиться. Я попросил его по окончании процедуры оставить кастрюльку перед дверью, поскольку мне претило разговаривать с ним, и поспешил на кухню – слушать рассказы Кристофано. Увы, там меня уже поджидал аббат Мелани.
Мне стоило большого труда скрыть свое разочарование. Проведенные с Клоридией минуты, вид ее изуродованного запястья, ее непонятное ожесточение в отношении торговцев породили во мне отчаянную потребность порасспросить как следует Кристофано. Но, согласно собственным предписаниям, он отправился к себе, не дожидаясь моего возвращения. И вот теперь я застал в кухне аббата, беззастенчиво рыщущего в продуктовом шкафу. Я заметил ему, что он нарушает распоряжения лекаря и всех нас подвергает опасности, что мой долг поставить Кристофано в известность, что час ужина еще не настал, и что я приложу все силы к тому, чтоб побыстрее накормить господ постояльцев (тут я демонстративно уставился на ломоть хлеба в руке Мелани), если только мне не будут мешать.
Аббат явно был в замешательстве и, пытаясь скрыть его, стал оправдываться, что, мол, желал поговорить со мной кое о чем, что пришло ему в голову. Однако я перебил его, заявив, что устал слушать его в то время, как над нами нависла серьезная опасность, что мне пока неизвестно, чего он на самом деле добивается, что у меня нет ни малейшего намерения принимать участие в его махинациях довольно сомнительного свойства, а также что для него настала пора дать разъяснения и рассеять мои подозрения, поскольку я слышал о нем много нелицеприятного, и что без этого я ему не помощник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218