Потом он оправлялся. [225]

Твердость духа

Вот пример противоположного. Среди наших товарищей был один негр из племени Бену Кинана, которого звали Али ибн Фарадж. У него на ноге сделался нарыв, пальцы ноги загнили и стали разлагаться, и нога даже начала дурно пахнуть. Хирург сказал ему: «Твою ногу остается только отнять, иначе ты погибнешь». Он взял пилу и стал пилить Али ногу. Али так слабел от потери крови, что терял сознание, а когда он приходил в себя, хирург снова пилил ему ногу, пока не отпилил ее до середины голени. Он залечил ногу, и она поправилась.
Этот Али, да помилует его Аллах, был одним из самых огромных и сильных людей. Он садился на седло с одним стременем, а с другой стороны был ремень, поддерживавший его колено, и он участвовал в сражениях и бился копьями с франками в таком положении. Я видел его, да помилует его Аллах, в это время, и ни один человек не мог им овладеть ни хитростью, ни силой.
Несмотря на свою силу и доблесть, он отличался веселым нравом. Однажды утром, находясь в нашей крепости аль-Джиср Неоднократно упоминавшееся предмостное укрепление, которое охраняло переправу через Оронт к Шейзару.

, где он жил вместе с Бену [226] Кидана, Али послал сказать нескольким знатным кинанитам: «Сегодня дождливый день, а у меня осталось немного вина и еды. Сделайте милость, приходите ко мне попить вместе». Кинаниты собрались у него, а он сел в дверях своего дома и сказал: «Есть кто-нибудь среди вас, кто может выйти из двери, если я не захочу этого?» – он намекал на свою силу. «Клянемся Аллахом, нет», – ответили ему. «Сегодня дождливый день, – продолжал Али, – а у меня в доме с утра нет ни муки, ни хлеба, ни вина. У всякого же из вас есть в доме то, в чем он нуждается на один день. Пошлите к себе домой и принесите свое кушанье и свое вино, а я предоставлю дом. Тогда мы сегодня проведем время вместе, выпьем и поговорим». – «Как ты хорошо придумал, о Абу-ль-Хасан», – сказали все собравшиеся. Они послали к себе домой, велели принести все, какие там были кушанья и напитки, и окончили день у Али, который пользовался у них почетом.
Да будет же слава тому, кто сотворил своих тварей в разных образах! Как далека твердость и душевная сила этого человека от робости и слабости души у тех людей! Нечто похожее рассказал мне один из кинанитов в крепости аль-Джиср. У одного из жителей крепости сделалась водянка. Он вскрыл себе живот, поправился и стал снова таким же здоровым, как был. «Я хотел бы посмотреть на него и расспросить его», – сказал я. А тот, кто рассказал мне это, был кинанит по имени Ахмед ибн Ма‘бад ибн Ахмед. Он привел мне того человека, и я расспросил его о его положении и о том, как он с собой поступил, и он ответил: «Я человек нищий и одинокий, мое туловище распухло от водянки и увеличилось до такой степени, что я уже не мог двигаться и почувствовал отвращение к жизни. Я взял бритву, ударил ею себя по животу выше пупка и вскрыл живот, и оттуда вышло две кастрюли или два котла воды. Вода продолжала выделяться из моего туловища, пока живот не опал. Тогда я зашил и залечил рану, она зажила, и моя болезнь миновала».
Он показал мне место разреза у себя на животе, которое было шире, чем пядь. Без сомнения, этому [227] человеку на земле был дарован полный удел. Я ведь видел другого водяночного, которому врач вскрыл живот, и из него вышло столько же воды, сколько вышло из тела того, кто сам себя проколол, но только он умер от этого вскрытия. Поистине, судьба надежная крепость! [228]

Помощь Аллаха

Победа на войне – от Аллаха, да будет он благословен и превознесен, а не от распоряжений и планов, не от количества людей и помощников. Когда мой дядя, да помилует его Аллах, посылал меня на бой с турками или франками, я говорил ему: «О господин мой, дай мне указания, как распоряжаться, когда я встречу врага», но дядя отвечал мне: «О сынок, война сама распоряжается собой», и он был прав.
Однажды он приказал мне взять с собой его детей и жену, «госпожу», дочь Тадж ад-Даула Тутуша Тутуш. – брат сельджукского султана Мелик-шаха – правил от его имени в Алеппо (1094–1095).

, и отряд войска и доставить их в крепость Масиас Крепость Масиас лежала к юго-западу от Хама, на границе с графством Триполи.

, которая принадлежала тогда ему. Из любви к ним дядя хотел избавить их от жары Шейзара. Я сел на коня, а отец и дядя, да помилует их обоих Аллах, проводили нас на некоторое расстояние и вернулись. С ними не было никого, кроме маленьких невольников, которые вели на поводу лошадей и несли оружие, а все войска были со мной.
Когда отец и дядя приблизились к городу, они услышали бой крепостного барабана. «В крепости [229] аль-Джиср что-то случилось», – сказали они. Они погнали своих лошадей и поехали рысью к крепости. Между нами и франками, Да проклянет их Аллах, было перемирие, но они послали вперед человека, который показал им брод, чтобы переправиться к городку аль-Джиср. Городок находился на полуострове, и к нему нельзя было добраться иначе, как по сводчатому мосту, построенному из камня и извести. Франки не могли бы подойти к мосту, но этот лазутчик указал им брод, и они все выехали из Апамеи Апамея – ближайший к Шейзару пункт, занятый в эту эпоху крестоносцами.

и утром были у того места, которое он им указал. Они переправились через реку, овладели городом, разграбили его, захватили пленных и многих убили. Они послали часть добычи и пленных в Апамею и заняли наши дома. Каждый из франков укрепил на доме, чтобы отметить его, свой крест и воткнул перед домом знамя.
Когда мой отец и дядя, да помилует их обоих Аллах, приблизились к крепости, жители ее вознесли хвалу Аллаху и закричали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91