Тут как раз началась эпидемия. Мы заперлись на своей ферме. Отец запретил всем нам – моей сестре, брату, матери и мне – покидать ее и встречаться с людьми. Он даже раз стрелял, когда кто-то пытался приблизиться к ферме. К счастью, она стояла вдали от поселений и у нас никто не заболел. Мы жили одни. Когда перестали работать радио и телевизор, мы подумали, что остались одни на целом свете. Раз ночью я услышала стук, а когда вскочила с кровати, увидела, что в окно лезет Марк, а сзади на лестнице стоит еще кто-то и смотрит на меня. Я закричала что было сил и бросила в окно керосиновую лампу. В доме проснулись. Отец выбежал на крыльцо и выстрелил по ним. Они скрылись.
А через месяц нагрянула банда. Отца, мать и брата убили, а меня с сестрой забрали с собой. Мне сказали, что я достанусь главарю банды. Этого главаря мы встретили в дороге, когда нас везли сюда. Как я жалела, что не родилась горбатой и уродливой, как те старухи, которые вчера избили меня плетью.
– Вас? За что?
– О! Не только меня, а всех вновь прибывших! Что-бы заставить девушек быть покорными! Остальное вы знаете. Я, к счастью, не досталась бандиту! Но среди пленных мужчин я узнала Марка. Он, правда, изменился и стал еще более уродливым. Керосиновая лампа тогда обожгла ему лицо. Сегодня он встретил меня в коридоре, схватил за руку и хотел увести с собой. Я вырвалась. Он погнался за мною. Моя комната находится здесь, недалеко от вашей. Я едва успела добежать и захлопнуть дверь. Он стал рвать дверь, но вдруг все затихло. Потом кто-то прошел по коридору. Я услышала голоса мужчин, которые, наверное, спугнули его. Мне стало страшно. Я открыла дверь и прислушалась. Все было тихо. Тогда я взяла свечу и вот я здесь. Я прошу вашей защиты!
– Успокойтесь! Завтра мы найдем этого Марка! Никто не посмеет вас обидеть. Отвернитесь, пожалуйста, я оденусь и провожу вас.
– Не надо! Позвольте, я останусь здесь! – умоляюще произнесла Беата. – Я еще не закончила.
– Пожалуйста, но позвольте мне одеться.
– То успеется! Скажите, – она встала и отошла на три шага, – я красивая?
– Конечно!
– Очень? – настаивала она.
– Очень!
Она удовлетворенно улыбнулась:
– Да, так мне говорили многие.
Она подошла и снова присела на край постели.
– Теперь скажите, могу ли я найти себе мужа?
– Без сомнения. Любой мужчина был бы счастлив иметь такую жену!
– Любой?
– Думаю, что – да.
– А то правда, что у вас женщины сами выбирают себе мужчину?
– Да, так сложились обстоятельства. Женщин намного больше, чем мужчин и, в общем… – я не знал, как мне закончить фразу.
– О! Я то добре знаю! Пан Виктор мне все рассказал. То не имеет значения. Я все понимаю. Я согласна! Женщина должна иметь мужчину-защитника!
– Вы его, несомненно, будете иметь! Вам надо только сделать выбор.
– Я сделала его еще днем!
– Вот как? – несколько разочарованно протянул я, – тогда вам надо было обратиться к избраннику за защитой!
– Я это уже сделала.
– И он что, отказал? Быть не может.
– Пока еще не отказал…
– До сих пор думает? Что за болван?
– То есть вы!
– Я?
– Так! Я прошу вашей защиты! Вы рыцарь и не можете отказать мне! Потом, вы говорили, что любой согласится быть моим мужем…
– Да! Но я уже женат…
– То не имеет значения.
– Послушай, милая моя девочка, если тебе необходима безопасность, то я ее гарантирую. Для этого не нужно жертвовать собой. Для этого необходимы чувства…
– Со стороны женщины они есть!
Она придвинулась ближе, наклонилась, наши губы встретились.
Руки мои невольно обняли ее…

– …Я есть главный трофей победителя! Это как в сказке: приходит рыцарь, убивает Змея и освобождает прекрасную принцессу. Я – принцесса, ты – рыцарь!
– Послушай, Беата, – попытался я рассеять последнее сомнение, – может быть, все это из-за страха перед Марком?
– Если бы даже Марка не было, я все равно пришла бы к тебе.
– Мы только раз виделись.
– Тогда и решила, когда увидела! Потом мне многое рассказал Виктор и я призналась Ильге. Она мне сказала, чтобы я шла сейчас. Потом, когда ты вернешься домой, это будет поздно. Она мне сказала: «Застань его врасплох. Если он мужчина, то не устоит. А если не устоит, никогда не бросит». Она мувила правду?
– Правду. Выходит, здесь созрел целый заговор!
– Что остается женщинам, как не заговор? – она засмеялась, – теперь все: ты меня не бросишь!
– Ох, и хитрые же вы, женщины!
– Мы всегда были хитрые и остались такими же, как и вы тоже.
– Мы хитрые?
– Нет, я хотела сказать, что мужчины всегда добывали себе женщин силой, а женщины мужчин – хитростью. Ты добыл меня силой и я – твой трофей!
– Где это ты набралась такой мудрости?
– О, у мамы, конечно. Она говорила мне: «Бета, ты такая красавица, что должна выйти за короля!»
– Но я не король! Я такой же, как и все. Меня могут выбрать руководителем, а могут и прогнать!
– Ты король духа!
– Ты начинаешь льстить и говорить неправду. Сознайся, про Марка тоже выдумала.
– Нет. Я шла к тебе, а он меня караулил.
– Ко мне? Ты же говорила – к себе?!
– Я живу со всеми в другом крыле здания…
– Значит, ты солгала?!
– Женщина может лгать, но мужчина не смеет ее в этом уличать! Это не по-рыцарски!
– У тебя, действительно, манеры королевы!
– Я есть полька! – это было произнесено с непередаваемым гонором.
Ох, уж этот польский гонор! Он не похож на немецкий шовинизм или на русское чванство. В нем всегда звучит некая бесшабашная удаль, крайняя самонадеянность, не лишенная благородства, презрение к опасности – в общем, непередаваемый в словах конгломерат чувств, свойственный только этому красивому и храброму народу, обделенному, к сожалению, предусмотрительностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136