Остальным инсургентам не мешали, в западную Польшу ссылали всех ненадёжных и провинившихся солдат. Два миллиона голодных мужиков и бесчисленный обоз накинулся на завоёванный кусок Польши и начал есть. Нет, не все дошли до складов, во многих местах местное население было ближе. Конечно, началось повальное насилие со стороны захватчиков, расправы над теми, кто вроде бы рьяно сотрудничал с «Империей Зла», это шло уже со стороны местных. Это название из будущего я сам подкинул в Европу, чтобы не ломали голову как нас называть. Грубо говоря поляки резали поляков, русские, кроме штрафников, были заблаговременно вывезены, а итальянские, испанские, французские и немецкие солдаты, с увлечением, улучшали породу их женщин. Первую неделю угар от своей «свободы» у пшеков ещё держался, но в этой армии преобладали голодные лбы, зато имелся большой дефицит корсиканцев, кои сейчас истово работали на русских, поэтому жалеть побеждённых, а тем более принимать их в ряды армии никто не собирался.
Специальные «вкусовые» добавки в консервацию и соления к концу недели дали обильные всходы. Не надо совсем плохо думать о командовании «Объединенной армии добра», Веллингтон быстро распознал пищевые отравления и сделал правильные выводы. Да, вы не ослышались, Англия войск прислать не смогла, но предоставленный ею старик оказался лучшей компромиссной фигурой со славой «Победителя Бонапарта». Бриты пожертвовали шестью построенными во внутренних районах Темзы судами для отвлечения внимания блокады от одного маленького кораблика с одним пассажиром на борту. Вот он и уяснил, к концу недели мысль, к которой мы его подталкивали, что неотправленное есть у местного населения. Надо сказать ещё об одной задумке, о том, куда в последний момент отступили почти все лояльные пограничники. Они стали партизанами, в приготовленных лесных землянках их уже который месяц дожидалось продовольствие оружие и порох. Костяки таких групп, после повальных грабежей второй волны, стали стремительно разбухать от местных волонтёров. Вспыхнуло новое восстание, оно, плюс болезни живота, ополовинили армию.
До защитных позиций дошло около миллиона, их командущий англичанин, справедливо опасаясь других русских подлянок, сразу же бросил в бой. Погоду ближайшего будущего я знал, реки замёрзнуть были не должны, мосты взорваны, лодки на берегах были уничтожены, противнику оставалось вязать плоты. Следующие семь дней были адом непрерывных атак пушечного мяса под постоянным артиллерийским огнём на восточный берег. Артиллерия била, ракеты свистели, но господи, как же саранчи было много! Прорывы затыкала конница, самый большой достался осетинам. Их десятитысячная лава держала контратаками переправившихся до подхода мониторов, потеряв в том бою половину. Дирижабли великолепно оправдали себя как разведчики и корректоры артиллерийского огня, в основном для гаубиц. Именно у последних было очень мало боеприпасов, в большинстве случаев по ящику на ствол, их использовали исключительно для огня по переправам. Конные казачьи разъезды спали в сёдлах, к седьмому дню стреляла уже только русская артиллерия, да и то лишь подвозимыми боеприпасами.
Ещё одной неожиданностью для противника оказались снайперы, часто добивающие до противоположного берега, а чтобы напиться войнам приходилось растапливать снег, все колодцы на территории противника за двадцать вёрст до реки были отравлены отступающими. Среди наступающих участилось дезертирство, так что на седьмой день атаки реально боеспособных у Веллингтона было под триста тысяч.
В эту ночь я и увидел сон, мы, в который раз, поговорили с Еленой. Она у себя была занята очередными дворцовыми интригами, пыталась убедить временного царя, стать постоянным, мол, нет на Руси ничего более постоянного, чем временное. Я же рассказал ей о положении на фронте, о том что наступающая армада выдохлась, в ответ мне была сообщена идея, почерпнутая Еленой из книжки про какой то Дорсай. Посему, первым делом, как только я проснулся, до очередных медицинских новшеств я доверил бумаге план действий, разбудил Машу, растолковал ей, что и как, а затем отправил на дворцовый пункт радиотелеграфа отдавать команды. Сам же сел дописывать данные мне сведения по медицине. К обеду партизаны в прифронтовой полосе, у которых тоже имелись радиостанции, успели распространить среди наступающих слух о новой заразе, якобы смешанной с золой, которую русские готовятся как-то забрасывать на головы врагов. В два часа дня все полудирижабли, оружие которых состояло из мешков с золой, полетели в свой, для многих последний полёт.
Ветер благоприятствовал, но во многих местах толпы обезумевших врагов проявляли чудеса скорости, спасаясь от обычной золы. По спешно возведённым понтонным переправам неслись конники, один из отрядов привёз одиноко бредущего на запад старика-англичанина, внимание казаков привлёк дорогой мундир.

Глава 24


АИ. РФ.
Апрель 2003.

Что такое формальность? Это когда тебе плевать на конечный результат.
Меня, наконец-то, наняли, чтобы поймать саму себя за хвост. Точнее всем моим эсперам, которые поблизости, а их уже 112 всех возрастов и способностей, был дан приказ попытаться найти убийц семей бывших правителей. Разумеется мы не одиноки, всех сейчас шерстят, зацепки ищут, не только у нас жопа в мыле, даже иностранные разведки свои резидентуры у нас дрючат и в хвост и в гриву. Всем интересно «кто»? На вопрос «за что» ответ уже все знают, а вот кто…
Ванду перевела в самый настоящий нелегал, в Москве устроила три схрона, около ста лимонов разбросала по всему миру и ниточки отдала Ванде, приказ один:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84