— Я не буду тебя водить за нос, а скажу сразу: больше под свое командование ты не получишь ни одного воина.
— Почему? — Питер возмутился. — Наш отец послал тебя на Донегал не отсиживаться. Ты участвовал в боевых действиях и заслужил славу в войне с кланами. Почему ты не можешь теперь послать на Донегал меня? Ты знаешь, что я смогу подавить любое неповиновение или восстание против Штайнер-Дэвионов. — В голосе Питера послышались воинственные нотки. — Если бы наш отец был жив, он поступил точно так же.
— Он поступил так же в три тысячи тридцать четвертом и сразу понял, что совершил ошибку.
— Значит, теперь ты можешь поправлять нашего отца? — Питер чуть не закричал на брата. — Виктор, да ты что! Ты за кого себя считаешь?! Ты что, самый умный и самый великий?
— Смени пластинку, — спокойно ответил Виктор, — эту я уже слышал. — Он посмотрел на брата и ткнул в него пальцем. — Я знаю, что делаю, и не тебе меня укорять. Двадцать лет назад, развязав военные действия, наш отец едва не потерял Остров Скаи. Там целый клубок проблем, и ни одна из них не решена и поныне. И теперь мне снова предстоит всем этим заниматься. Я собираюсь решить все спорные вопросы, чтобы мои дети, наши дети, больше никогда к ним не возвращались.
— Наш отец хотел того же самого, — Питер покачал головой, — как же ты можешь недооценивать его действия?
— Могу, — ответил Виктор спокойно, — потому что я многому у него научился. Я видел все его ошибки и не собираюсь их повторять. — Виктор хлопнул ладонью по столу. — Здесь нужны тонкость и чутье, а не тупая военная сила.
— И я — всего лишь часть твоей тонкой игры? — сузив глаза, спросил Питер.
— Кем ты себя считаешь, мы уже установили. Ты отправишься туда, куда я тебя пошлю, и будешь делать то, что я прикажу.
Питер откинулся на спинку кресла, сложил на груди руки и небрежно посмотрел на Виктора:
— Так куда вы решили послать вашего покорного слугу, ваше высочество? Может быть, на планету Зания в Дом Святого Маринуса проводить время в молитвах и медитации?
— Ты недалек от истины, Питер. Такой вариант я рассматривал, но отверг. Пока. Хотя, может быть, я снова ошибся, работа с Морганом Келлом могла бы пойти тебе на пользу. Во всяком случае, спасибо, что ты мне об этом напомнил, я могу снова вернуться к этому варианту. — В глазах Питера мелькнул неподдельный ужас, Виктор заметил это и сказал более примирительным тоном: — Нет, Питер, тебе еще рановато на покой, ты мне нужен. Ты умеешь ладить с людьми и привлекаешь внимание хотя бы своей фамилией. Так что ты можешь еще быть мне полезен.
Как ты знаешь, я срезал ассигнования на поддержку Тормано Ляо и его движения за освобождение Конфедерации Капеллана. В результате этого шага Чжан-чжень де гуани, головорезы, вдохновляемые Сун-Цу, стали более агрессивными, и Тормано сейчас приходится очень трудно. Так вот, я назначаю тебя военным советником и офицером связи при Тормано Ляо. От тебя требуется только одно — быть всегда на виду, побольше общаться с людьми и, самое главное, не дать Тормано отчубучить какую-нибудь глупость, он горазд на всякие нелепые и провальные операции.
— Между нами говоря, Тормано — из тех собак, кто только лает, но не кусается, а в качестве кого я буду при нем находиться? В качестве столба, к которому привязана его цепь?
— Нет. В качестве разумного хозяина, который способен заставить его рычать еще более грозно, но который не даст ему никого укусить, — резко ответил Виктор. «А у тебя в свою очередь будет свой хозяин, умный и наблюдательный. Думаю, что таким может быть Кай», — подумал Виктор, глядя на Питера. — Кстати, Тормано уже прислал рапорт, в котором просит тебя побыстрее прибыть и заняться вопросами защиты диких животных, так что можешь считать вопрос вполне согласованным.
— По сравнению с этим мысль осесть на некоторое время в Доме Святого Маринуса начинает мне казаться более привлекательной.
— Не знаю, все зависит от тебя. Не исключено, что у тебя будет возможность сделать необходимые сравнения.
— Не хотелось бы, — ответил Питер. — Значит, ты отправляешь меня на Солярис. Я смогу там водить боевых роботов?
— На церемониях, где это необходимо, — да.
— А участвовать в битвах? Как Гален Кокс?
— Нет. Участие в битвах на Солярисе — очень сомнительное дело. Согласен, можно добыть себе славу, но если вдруг тебе придется сражаться с бойцами герцога Риана и ты проиграешь...
— Такого не случится. Виктор пожал плечами:
— Я не собираюсь рисковать. Питер, перестань думать как солдафон, стань хотя бы ненадолго политиком, и ты поймешь, что это требует больше ума и мужества, чем управление роботом.
Питер медленно поднялся и спросил:
— Это на всю оставшуюся жизнь?
— Все будет зависеть от многих факторов. Некоторые ты знаешь, а о некоторых даже не догадываешься. — Виктор хотел сказать брату, что он очень сожалеет, что дает ему такое неприятное и малопочтенное поручение, но это показало бы его слабость, а он должен всегда оставаться сильным. — Я распорядился перенести все твои вещи в падун. Ты вылетаешь немедленно.
Питер был шокирован окончанием разговора.
— У меня хотя бы есть время, чтобы посетить могилу матери? — спросил он.
Виктор помедлил с ответом:
— Да, да, конечно, но после этого ты вылетаешь на Солярис. Ты должен появиться там как можно быстрее.
— К чему такая спешка? — спросил Питер.
— Скоро Кай защищает свой титул чемпиона, и я хочу, чтобы ты был рядом с Тормано, — улыбнулся Виктор. — Тебя должны видеть в тот день на Солярисе.
Питер тяжело поднялся с кресла и, не оборачиваясь, вышел из комнаты. Курайтис закрыл за ним дверь и обратился к Виктору:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133