Она хорошенькая, эта Клер Миллиндер, и то, что она знает это, не портит ее. Создается впечатление, что она одевается так, как ей нравится, и если это ей не идет, то «пусть им будет хуже». Она самоуверенна, а общая ее хрупкость вызывала у Резника, против его воли, восхищение. Почему же всего этого ему недостаточно?
Она рассказывала что-то о том, что она выросла на ферме на северном острове, о пляжах, о своих играх. Вино исчезало из его стакана слишком быстро, но, когда она подошла к нему с бутылкой, он позволил ей долить еще.
– Извините, что не сумела найти покупателя на ваш дом.
– Все нормально. – Она села на подлокотник его кресла, поставив бутылку к себе под ноги. – Я уверен, что вы сделали все возможное.
– Да, я очень старалась.
Ее пальцы легли ему на правое плечо около самой шеи. Когда он наклонил к ней свою голову, кончики ее ногтей коснулись его щеки.
– Вы не знаете, Чарли, почему вы такой привлекательный мужчина? Сама я не могу найти ответ на этот вопрос.
– Тогда, может быть, это вообще неправда.
– Да, наверное, так оно и есть. – Она ухмыльнулась. Вы непривлекательны.
Ее язык прошелся по его зубам в обе стороны, затем стал исследовать его рот. Язык был теплым и ни мгновения не оставался в покое. Ее губы были мягкими и, конечно, пахли вином. Это напоминало ягоду черной смородины. Его рука наткнулась на ее грудь и тут же отдернулась, как от удара током.
– Чарли, я не могу целовать вас и смеяться одновременно.
– А что вы предпочитаете?
Джонни Ходжес пробивал себе дорогу через «Ворм-Вэлли» Эллингтона. Когда они съехали на пол, Клер ухитрилась сбросить свои ботинки и одновременно ухватить закачавшуюся бутылку с остатками вина. Если кто-то и щекотал слегка пальцы на ее ноге, то, вероятно, это был один из котов. Резник перекатился набок, чтобы не задавить ее своим весом. Труба и саксофон снова обменивались посланиями друг с другом; вызов и ответ, пришел и ушел. Пальцы Клер расстегивали его рубашку.
– Как агенту по продаже вашего дома, – говорила она при этом, – мне, как я полагаю, чрезвычайно важно осмотреть спальную комнату хозяина.
Резник откатился в сторону.
– Не надо, – сказала Клер, после паузы.
– Что?
– Вздыхать. Вы были готовы издать этот огромный тяжелый вздох и затем закрыть глаза и слегка покачать головой. Не так ли? В этом нет необходимости. Все в порядке. – Она стояла, разглаживая юбку, выправляя полосы на своих колготках. – Это случалось и раньше, – она усмехнулась, – правда, не так уж часто.
Резник чувствовал себя глупо, сидя на полу своей собственной гостиной со скрещенными ногами.
Она протянула руку и помогла ему подняться.
– Что с вами, Чарли? Верная любовь? Смущенный, он смотрел в сторону.
– Вероятно.
– О-о! Чарли! – Клер сжала его руку, ткнула кулаком в живот, быстро поцеловала в шею. – Пошли. – Она потащила его обратно в сторону кухни. – Я чувствую, что умираю от голода, и вы должны дать мне что-нибудь поесть, пусть это будут даже рисовые хлопья. Кроме того, если мы закончим эту бутылку на пустой желудок, мы уснем рядышком, а этого не должно быть никогда.
– Это все, что вы едите? – спросила Клер, глядя на свою тарелку. – Бутерброды?
– Чаще всего.
– А у вас больше нет?
– Я уже поел.
– Такой же?
– Что-то вроде.
– Тогда мне понятно, почему вы не хотите еще.
– Вам не нравится?
– О! Он великолепен. Просто мне не захочется есть всю неделю. Только и всего.
– Мы все еще никак не дойдем до вашего предложения, – заметил Резник.
Женщина засмеялась и продолжала жевать, не имея возможности говорить с набитым ртом.
– У нас есть программа, касающаяся в основном собственности, которая не продается очень долгое время. А положение с вашим домом не очень далеко от этого. Мы обсуждаем с владельцами возможность краткосрочной аренды. Три месяца, максимум шесть. Все-таки, какой-то доход. В условия аренды включается положение, разрешающее нам продолжать показывать помещение клиентам. С другой стороны, арендаторы могут покинуть помещение раньше срока, если найдут другое, более подходящее место. Так что такое положение устраивает всех.
– Я думаю, что смогу остаться здесь и дальше.
– Как я уже говорила, я не предлагаю делать что-либо подобное сейчас. Просто размышляю на случай, если никто не клюнет к весне…
– И если случится такое, то я найду холостяцкую квартиру своей мечты.
– Вот именно.
– Не знаю.
– Будут гарантии.
– Не знаю, понравится ли мне, чтобы незнакомые люди…
– Чарли, а кому вы собираетесь продавать этот дом? Своим друзьям?
– Продавать и сдавать в аренду – это не одно и то же. Представьте себе, что он не продастся…
– Никогда?
– Никогда.
– Можно продать рано или поздно все, что угодно.
– Но если я выеду, а затем по какой-либо причине должен буду вернуться обратно…
– Чарли. – Она близко подошла к нему, вплотную, но без каких-либо проявлений сексуальных чувств, которые испарились. – Вы не хотите выезжать, не тан ли? Это ваш дом, вы здесь у себя.
Его взгляд был устремлен мимо ее лица.
– Может быть, в этом-то и вся проблема. – Она слегка поцеловала его в щеку и отступила назад. – Мы друзья, Чарли Резник?
– Может быть. – Теперь улыбался он.
– Чарли, – произнесла она с наигранной суровостью, – мы ведь не обсуждаем здесь какую-нибудь крупную сделку или вообще мировые проблемы…
– Послушайте, – перебил ее Резник, – теперь, когда вина больше нет, я могу предложить пару пива из холодильника.
Вернувшись в гостиную, он дал ей возможность прослушать раннего беззаботного Лестера Янга. Она рассказала ему, как ей пришлось работать официанткой, чтобы учиться в университете, о том, как она собирала киви до тех пор, пока его не стало дешевле выращивать в других местах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88