– Глаза ее снова наполнились слезами, и он ощутил острый укол совести. Негодяем Уинн не был – так, садист-любитель. – Скажите-ка, сейчас у вас есть работа? – спросил он уже помягче.
– Да, – благодарно откликнулась она, решив, что он хочет узнать о ней побольше. – Я работаю в телефонной компании.
– Тогда позвольте дать вам небольшой совет, – сказал он, наклоняясь к ней. Он еще раз внимательно вгляделся в свое отражение, и, удовлетворенный увиденным, отложил нож в сторону. – Телефонная компания – хорошее место. Там спокойно. Масса преимуществ. И вы явно подходите для этой работы.
– А у вас совсем нечего мне предложить? – в отчаянии пробормотала она.
Он пожал плечами:
– Послушайте, буду с вами откровенен. У нас агентство высшего класса. И имеем мы дело исключительно с ведущими компаниями и персоналом высшей квалификации. А вам, похоже, лучше всего держаться за свою работу в телефонной компании, пока не найдется подходящий парень, который на вас женится. – Он заговорщически ей подмигнул и откинулся на спинку стула, решив, что дело сделано. – Ясно?
– Нет, – сказала она упрямо. – Не ясно.
– Ну что же, – сказал он со вздохом. – Дело ваше. Но я так или иначе не собираюсь организовывать вам встреч с начальством. Так и репутацию свою недолго испортить.
На сей раз Кэрлис удержалась от слез.
– Как вас зовут? – вежливо спросила она.
– Розье, – сказал он. – Уинн Розье.
– А мое имя Кэрлис Уэббер, – сказала она, внезапно обретая достоинство. – И я еще вернусь.
– Боже упаси, – пробормотал он еле слышно, но все же достаточно громко, чтобы, выходя, она расслышала его слова. Он выдвинул верхний ящик, вытащил банку с аэрозолем, вспрыснул себе в горло и потянулся к телефону – первый звонок сегодня.
– Это был сплошной кошмар, – сказала она Норме, вернувшись на работу. Чувствовала она себя отвратно. – Просто ужас. Он говорил со мной так, словно я приехала на автобусе из Ниоткуда.
– А что он тебе сказал? – Норма возилась с рекламой книг для детей. Это была решительная и добрая толстушка, незамужняя, как и Кэрлис. Она жила одна в просторной квартире на Семьдесят четвертой улице между Риверсайд-драйв и Уэст-Эндом. Одиночество ее разделяли две немецкие овчарки по кличке «Банни» и «Элис», с которыми она два раза в день бегала в парке. Норма сблизилась с Кэрлис после того, как они посплетничали как-то в обеденный перерыв о Бобе Райане и его пристрастии помахать кулаками после драки.
– Он сказал, что в компании, занимающейся скоростными перевозками, мне делать нечего.
– Вот мерзавец, – заявила Норма, оскорбившись за подругу. – Одной из нас так или иначе следует выбраться из этого болота, и поскольку со мной и говорить никто не будет, пока я не скину, по меньшей мере, двадцать пять фунтов, выбор, стало быть, падает на тебя. Скоростные перевозки, так? – Норма презрительно хмыкнула. – Готова биться об заклад, что мы за неделю сделаем из тебя служащую этой компании.
– А что это значит? – спросила Кэрлис, и сердце ее учащенно забилось. Норма всегда была готова подбить ее на то, что ей хотелось, но страшно было делать самой.
– А вот увидишь, что мы из тебя сделаем за неделю, – сказала Норма, убирая стол. Когда речь шла о других, она всегда действовала четко и уверенно.
Норма полагалась на «Вог», «Мадемуазель» и «Космополитен».
– Прежде всего – прическа, – объявила она. «Вог» считает, что нужна укладка. Она показала Кэрлис фотографии с разными типами укладки. Самая лучшая рекламировалась дамским парикмахером по имени Жюль.
– Это знаменитость, – сказала Норма, которая всегда была в курсе светских сплетен и публикаций в «Нэшнл инквайерер». – Я читала, что он обслуживает Кэнди Берген.
– Думаешь, тебе удастся сделать что-нибудь похожее?
– Попробую, – сказала Норма. Она всегда стриглась сама, и получалось у нее неплохо. На сей раз она тоже не подкачала, уложив волосы Кэрлис волнами и убрав спереди – точь-в-точь как Жюль – немного больше, чем сзади. Правда, подрезать такую челку, падавшую на лоб, как на фотографии, храбрости ей не хватило. Тем не менее обеим прическа понравилась. Надо же, прическа как в «Воге», говорила про себя Кэрлис. А Норма сказала, что так лучше подчеркивается овал лица.
– Так, теперь платье, – скомандовала Норма.
В четверг вечером, когда все магазины были открыты допоздна, Кэрлис, получив от Нормы четкие инструкции (сама она была занята – в третий раз переделывала очередную рекламу и потому не могла сопровождать подругу), отправилась в «Мэйсиз», в отдел, где продают одежду для молодых служащих. Она перебирала во множестве развешанные платья, отказавшись от помощи продавщицы – юной модницы – немыслимо длинные космы, сложенные в прическу «обезьяна», миди-юбка, тесно схваченная поясом леопардовой раскраски, и черные кожаные туфли на высоких каблуках. Кэрлис подождала, пока освободится продавщица постарше и поскромнее – в темном костюме и красном свитере. Очки в алой пластиковой оправе на темном шнурке спускались с шеи на плоскую грудь. Она тщательно протерла их, нацепила на нос и взглянула выжидающе на Кэрлис.
– Мне бы надо платье на каждый день, ходить на работу, – нервно проговорила Кэрлис. – Я хочу получить место в компании по скоростным перевозкам.
– Тогда вам нужен костюм, – внушительно сказала продавщица и предложила Кэрлис три на выбор.
– Мне нравится серый, – сказала она, решив, что это хороший скромный цвет.
– А мне кажется, костюм цвета морской волны лучше подойдет, – сказала продавщица. – Это цвет власти.
Кэрлис никогда не сталкивалась с таким сочетанием, но именно это явно имел в виду Уинн Розье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159