Кстати, тебе известно, что король Филипп и его люди схвачены? Филипп послал за Диким Котом, и он тоже теперь в плену.
— Да, я знаю.
— Дикий Кот обозвал генералов глупцами и заявил, что, если бы не ты, дочь Уоррена убили бы уже давно, поскольку она носит его имя.
— Это нам на руку, потому что Оцеола договорился о встрече с военными.
— Да. Кое-кто предполагает, что он пошел на это, надеясь вызволить Филиппа и других. Джесэп не забыл о тех семистах индейцах, которых Оцеола освободил в июне.
Джеймс покачал головой:
— Иногда в нем еще сказывается сила. Однако он болен, и военные не представляют себе, насколько серьезно.
— Возможно. Молю Бога, чтобы встреча принесла мир, но у меня дурные предчувствия.
— Что тебе известно?
— Ничего: наши военные друзья больше не доверяют мне.
— Прости.
— Не извиняйся. Эта война завела нас обоих в тупик.
Джеймс протянул брату руку:
— Спасибо тебе.
— Не благодари меня. Мы — сыновья одного отца. Может, еще придет время, когда мы снова станем настоящей семьей. Я храню твою землю в надежде на это. Умоляю тебя, будь осторожен. Ты должен уцелеть, и тогда мы насладимся миром.
Джеймс улыбнулся, кивнул и взглянул на Типу.
— Позаботься о ней. Знаю, я взваливаю на тебя тяжкое бремя, но, пожалуйста, постарайся уберечь ее от неприятностей.
— Надеюсь, мне это удастся. Тара с детьми в Сент-Августине. Мы сняли там дом на осень и зиму, поскольку я хочу быть ближе к театру военных действий. По-моему, совет Оцеолы состоится недалеко от форта Пейтон, всего в семи милях к югу от города. Я буду рядом. Кстати, Джон Харрингтон сейчас приписан к форту Пейтон. Надеюсь, он предотвратит ссору с Уорреном, если снова появится у нас.
— А где он сейчас?
— По-прежнему в глубине территории, как я слышал. Продолжает охоту на женщин и детей. Если он подчинится приказу, то не появится в наших краях по крайней мере еще несколько месяцев.
— Это утешает.
Джеймс снова взглянул на Тилу. Она неподвижно сидела в седле, пока к ней не подошел Роберт Трент, один из лучших людей, каких знал Джеймс. Роберт всегда держался непринужденно, умел слушать и был так остроумен, что его шутки заставляли смеяться людей, вовсе не расположенных к веселью.
Джеймс посмотрел на брата:
— Джаррет, дай мне обещание.
— Какое?
— Не рисковать своей жизнью ради меня.
— Но…
Джеймс поднял руку.
— Если возникнут неприятности, не вмешивайся, пока я не попрошу. Сейчас все куда страшнее, чем когда-либо прежде. Из-за наших родственных уз у тебя могут возникнуть крупные неприятности с твоими белыми друзьями, а у меня — с моим народом. Умоляю тебя, не вмешивайся. Если мне понадобится твоя помощь, я без колебаний обращусь к тебе, большой брат, клянусь. Ну, что скажешь?
Джаррет нахмурился.
— Джеймс, сейчас трудные времена…
— Твое слово, большой брат. Белый Тигр.
— Обещаю, — наконец сказал Джаррет.
— Увези Тилу в безопасное место, а еще лучше — отправь ее подальше отсюда. В крайнем случае заставь выйти замуж за Харрингтона.
Джаррет приподнял бровь.
— А часто ли тебе удавалось заставить эту женщину повиноваться, маленький брат? Джеймс улыбнулся:
— Очень редко. Секрет прост: никогда не показывай ей, что у мужчин тоже есть слабости. Черт, если придется, усыпи ее, закутай в одеяло и притащи к алтарю. Только убереги от неприятностей. Может, тебе удастся посадить Тилу на корабль в Сент-Августине. Это она и собиралась сделать, когда на их отряд напал Выдра со своими людьми. Пожалуй, это самый лучший выход. Убеди ее уехать. Пожалуйста.
— Сделаю все, что в моих силах.
— Спасибо тебе.
— Но… — начал Джаррет.
— Что «но»? — Джеймс бросил на брата настороженный взгляд.
— Ты сам избрал эту жизнь.
— Я ничего не выбирал. Я родился с этим!
— Кому же из родителей ты отдаешь предпочтение?
— Конечно, обоим…
— Почему бы тебе не завести плантацию на земле, принадлежащей тебе, рядом с Симарроном?
— При данных обстоятельствах…
— Верно. Ты не можешь бросить свой народ. Поэтому и выбрал такую жизнь. Ну так, наверное, и она сделала свой выбор — такой же.
— Она должна уехать, черт возьми. Джаррет развел руками:
— По глупости она готова рисковать жизнью.
— На это способны и другие. — Джеймс раздраженно усмехнулся. — Джаррет…
— Я сделаю все, что в моих силах, даю слово. Джеймс с облегчением вздохнул:
— Спасибо.
— А теперь и ты пообещай кое-что сделать для меня.
— Что?
— Береги себя.
Джеймс улыбнулся и кивнул:
— Ну тогда, пожалуй, все.
— Что ж, попрощаемся еще раз.
Братья направились к тем, кто ждал их. Джеймс подошел к Тиле и снял ее с седла. Сердце у него защемило. Глаза девушки сверкнули, и, едва Джеймс поставил ее на землю, она отстранилась от него. Джаррет, его люди, Роберт и старый Рили из деликатности двинулись вперед. Джеймс и Тила остались одни на поляне, казавшейся сейчас мирным островком.
— Ты больше не попросишь меня остаться? — спросил Джеймс.
Она покачала головой:
— Ты ведь уже принял решение. Что же значат мои слова?
Ты все равно уедешь.
— Джаррет отвезет тебя в Сент-Августин. Ты согласилась покинуть эти края, так сделай это.
— Нужно ли мне уезжать?
— Ты собиралась уехать, когда Выдра и его банда напали на ваш отряд.
— Да… но слишком многое изменилось с тех пор.
— Я и раньше советовал тебе уехать…
— Ты также советовал мне выйти замуж за Джона Харрингтона.
— Тила, черт возьми, не возражай!
— Почему? Почему все в твоей жизни чему-то подчинено? Сейчас пора снова отправляться на войну, и ты отворачиваешься от Тилы, не можешь больше играть с ней!
Расставание и это холодное отчуждение в ее глазах были невыносимы для Джеймса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114