Обезумев от желания, он все-таки сдерживал себя. Быть может, прошла лишь секунда, но в эту секунду картина рая навеки отпечаталась в его сознании — утонченные черты лица, потрясающие глаза, отвердевшие соски, ярко освещенные пламенем костра, стройные ноги, чресла, так нетерпеливо ждущие его.
Багрянец с золотом вспыхнул у Скай перед глазами.
Никогда еще Кайл не был таким нежным, таким мягким и в то же время таким страстным, требовательным, даже диким. Сердце ее опаляло бушующее пламя костра; в голове плавало, плавилось золото. Музыка ветра и воды достигала ушей, складываясь в какую-то удивительную рапсодию. Кайл не отпускал ее ни на секунду. Ощущая себя в самом эпицентре феерической бури, Скай впитывала его прикосновения, его ласки, его тело, полностью слившееся с ней.
И даже когда прошел миг внезапного разрешения — разрешения, окрашенного в лиловое, и золотое, и пронзительно-алое, — он продолжал ласкать ее.
Продолжал целовать, испивать все тело, с головы до пят, прикасаясь к самым чувствительным местам, так что она с ума сходила, выкрикивала его имя и требовала, чтобы он снова взял ее. Закат сделался индигово-черным, небо слилось с водой. Сейчас они не думали о еде и не собирались возвращаться под крышу. Они остались под бархатным балдахином неба, у костра, горящего посреди рая.
Обоим пришло в голову, что вот такой закат обещает новый день в Эдеме.
Даже Кайл забыл об осторожности. Он собирался сказать ей, что нельзя жечь костер ночью, спать надо в полной темноте, но каким-то шестым чувством угадал, что в такую фантастическую ночь ничего не случится. Ему даровано чудо, пред ним открылись врата рая.
Работа продвигалась медленно и туго. Одно дело — скамейки да табуретки, с ними можно справиться, даже когда у тебя столь несовершенные инструменты. И совсем другое — плот, который должен быть не только прочным, но и надежным, стопроцентно надежным.
Время текло незаметно. Если бы Скай не охватывала порой неясная тревога, если бы она не оглядывалась настороженно по сторонам, хотя и знала, что опасность вот так, ни с того ни с сего, не грянет, она была бы совершенно счастлива. Счастлива, как никогда в жизни.
Кайл сказал-таки ей, что лучше костер ночами не жечь, и она не возразила. Скай боялась кошмаров, но они не возвращались. Когда Кайл рядом, ей хорошо и покойно.
Вдруг Скай нахмурилась. Это было пять дней назад. Или шесть? Трудно сказать, она давно потеряла счет времени. Дни проходили за днями, недели за неделями. Она закрыла глаза и, наморщив лоб, попыталась сосредоточиться.
— Шесть недель, — вдруг сказала Скай вслух. — Мы здесь полных шесть недель, день в день.
Кайл, рубивший неподалеку дерево, остановился. Плечи его были покрыты потом. Он провел тыльной стороной ладони по лбу и обернулся. Затем перевел глаза на самодельный топорик, зажатый в руке, бросил его на землю с легким вздохом, потеребил бороду и подошел к Скай.
— Шесть недель, говоришь?
Скай кивнула. У нее затекли пальцы — слишком долго вымачивала, потом растягивала и снова вымачивала виноградные лозы. Она искоса посмотрела на Кайла, вглядывавшегося куда-то вдаль с небольшого холма, где они работали.
— Что, слишком долго? — спросила она.
Он пожал плечами, обнял ее за плечи, но взгляд его по-прежнему был прикован к какой-то невидимой точке в океане.
«Конечно, долго», — печально подумала Скай. Но ей-то почему так не кажется. Что-то все-таки, должно быть, не так…
И в который уж раз она подумала: отчего целиком, душой и телом, предавшись Кайлу, она даже не вспоминает о Теде? Скай закрыла глаза, пытаясь заставить себя вернуться в прошлое, найти в сердце уголок для раскаяния.
Все всегда было так просто, так хорошо. Она познакомилась с Тедом на премьере и была сразу заинтригована его тихим очарованием, непринужденными манерами. Раньше она совсем не так представляла себе театральных продюсеров. В тот вечер он был ненавязчив, но наутро принесли корзину цветов. А чуть позже позвонил и пригласил поужинать.
Наконец-то ей удалось вспомнить его мягкие, глубоко посаженные глаза, темные волосы, неброский, но безупречно сшитый костюм — таким он предстал перед ней в тот вечер.
В бизнесе Скай тогда еще мало что понимала, и Тед всегда готов был и подбодрить, и помочь советом. Встречались они часто, но Тед не возражал, когда она надолго застревала в Сиднее. «А почему я его с собой никогда не приглашала?» — подумала вдруг Скай. Все тогда, наверное, могло повернуться иначе. А впрочем, понятно. Там жил Стивен, а о нем она ни с кем не могла говорить, даже когда стало ясно, что скоро ей предстоит потерять любимого брата, к которому она была так привязана. С самого появления на свет они были вместе, и хоть, разумеется, и поддевали друг друга и ссорились, именно с ним Скай делилась своими наивными мечтами, именно с ним росла и входила во взрослую жизнь.
Теперь, похоже, смерть Стивена она пережила. Благодаря Кайлу. Но Теда винить в том, что он не пришел ей в свое время на помощь, не приходится — она сама держала его на расстоянии. Почему все-таки, вновь мучительно подумала Скай. Ведь к Теду ни с какой стороны не придерешься. Он добр, он отзывчив, он нежен. Таких, как он, мужчин мало. Но любовь сама делает свой выбор, грустно подумала Скай, и тут же поморщилась. Великая мудрость, понимаешь. Нет, надо вернуться к Теду, надо возродить эту любовь, потому что это правильно и потому что оба они свободны; и не следует любить Кайла, потому что он-то, по существу, не свободен, и к тому же такой странный, загадочный человек: много дает, но и требует взамен много, оберегает ее, ухаживает, но временами дает почувствовать, что она для него лишь ценная собственность, которой дозволено многое, но не все — определенных границ переступать нельзя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99