– Эмеральда… Мне тоже нравится, как звучит твое имя. – Мэйс нагнулся и поцеловал ее другое веко. Его теплое дыхание согревало ей лоб.
– Прошу тебя, – начала она вновь, уже не так настойчиво высвобождаясь из его объятий.
– Просишь о чем? – Он вновь усмехнулся. – Это Труди так беспокоит тебя? Да, я угадал, моя зеленоглазая красавица?
– Значит, это правда? Ты действительно уходил с ней и…
– Но ты ведь не пошла бы со мной, даже если бы я снова позвал тебя.
Неожиданно Мэйс отпустил ее и отвернулся. Дрожа всем телом, Эмери встала и принялась оправлять юбку. Он отошел от нее на несколько шагов, приминая ногами густую ярко-зеленую траву. Она слышала, как ломаются сочные стебли под его ногами.
– Давай кое-что проясним, Эмеральда, – вдруг сказал Мэйс. – Я – свободный человек, я – первопроходец, исследователь. Для меня превыше всего моя работа, и в моей жизни нет места для постоянной женщины.
Она в недоумении уставилась на него:
– Но я думала…
– Ты мечтала о замужестве, не так ли? – Он потянулся к ней и пощекотал былинкой ее лицо. Она отстранилась. – Понимаю, – продолжал Мэйс, – но боюсь, женитьба не для меня. Я хочу предупредить тебя об этом. Я не могу разделить свою судьбу с женщиной. У меня была девушка во Флориде, которая очень нравилась мне. Девушка в Сент-Луисе. Но ни на одной из них я не собирался жениться. Что я буду делать с выводком ребятишек? Большую часть времени я нахожусь в отъезде, и моей жене придется сидеть одной в четырех стенах и нянчиться с малышами. Возможно, мы будем видеться раз в году, не чаще. Каково ей придется? Может случиться и такое, что я не вернусь. Нет, брак для меня был бы ошибкой.
Сердце девушки сжалось. Ей внушали, что к браку стремятся и мужчины, и женщины как к самому приятному и надежному способу жизни…
– Но я… Но твоя жена могла бы следовать за тобой! – робко возразила Эмери. – Она могла бы быть рядом с тобой везде, где будешь ты! Тогда бы ей не пришлось страдать от одиночества!
– Эмеральда…
Несколько минут она молчала.
– А как насчет Труди? – наконец спросила она. – По-моему, нечестно с твоей стороны водить ее за нос.
– Труди – совсем другое дело.
– Почему? Я не понимаю! Наверняка ее отец хочет, чтобы она вышла замуж.
– Папаша Вандербуш, между нами говоря, прекрасно знает, что собой представляет его дочка. Труди рассказала мне, почему он решил увезти ее в Калифорнию. Труди действует с оглядкой или по крайней мере старается. Она не дает распространяться слухам. Даже Марта Ригни ни о чем не догадывается.
– Не догадывается? О чем? – Эмеральда повысила голос.
– Ну некоторые могли бы назвать ее прирожденной шлюхой. Но я так не считаю. Труди просто не такая, как все. Ей бы родиться в другую эпоху, когда женщины могли удовлетворять свои сексуальные потребности так же свободно, как и мужчины. Труди нравится этим заниматься, в ней сильна потребность к половой жизни, и ничто не может ее остановить. Так почему же не доставить ей удовольствие? При этом я и сам кое-что получаю.
«Ей бы родиться в другую эпоху».
Мэйс говорил о Труди с непонятным ей уважением. Эмери была озадачена и шокирована одновременно. Она вспомнила, как бесстыдно Труди плескалась в воде, как демонстративно подмывалась, когда Эмери впервые увидела ее, как она смотрела на Зика…
– Но…
Мэйс потянулся к ней и уложил на траву рядом с собой.
– Не будем о ней, Эмеральда. Разве ты не видишь, что вы с Труди совершенно разные? Она хорошенькая, не спорю, но в ней нет той красоты, что есть в тебе. Никто с тобой не сравнится, никто…
Эмери обмякла. Бороться не было сил, даже если бы она этого и хотела. Она чувствовала, как его пальцы расстегивают пуговички на платье. Затем он снял его, за ним последовал корсаж и нижняя юбка, пока наконец она не осталась лежать перед ним нагая, освещенная теплым солнцем.
– Красавица, – едва слышно прошептал он. – О, моя Эмеральда, как ты чудесна…
Мэйс лег рядом, стянув свои кожаные штаны. Руки его ласкали ее тело, бережно, нежно. Затем он притянул ее к себе и вошел в нее…
Эмеральда резко села. Трава колола ее голое тело. Она взглянула на Мэйса. Тот лежал рядом на спине. Глаза его были закрыты.
Почему, спрашивала она себя, почему она позволила себе заниматься любовью сейчас, когда всего несколько часов назад случилось такое несчастье с Тимми! Как она могла, тем более после того, как Мэйс сказал, что никогда не женится на ней. Должно быть, она сошла с ума!
Она потянулась за одеждой и быстро оделась. Натянув через голову платье, она со злостью обнаружила, что оно застряло на полпути.
– Позволь мне помочь тебе. – Мэйс тоже сел. Под кожей его играли мускулы, кое-где на теле виднелись шрамы. Он рассказывал, как однажды в горах на него напал медведь, и только с помощью другого охотника ему удалось спастись, но метки остались. Эмери поежилась, глядя на рубцы.
– Нет, спасибо. Я справлюсь сама.
Она принялась натягивать платье, но безуспешно.
– Разреши мне все-таки помочь. Я прекрасно умею управляться с дамскими нарядами, ты же знаешь.
– Да уж.
Он обнял ее, поправляя платье. Пальцы его, казалось, прожигают ткань насквозь, ранят ее тело. Зачем, зачем она позволила этому случиться…
Пригладив волосы, она с тоской подумала о том, что, наверное, выглядит помятой и жалкой. Не осталось ли на юбке пятен от травы? Не застряли ли травинки в волосах? Что, если кто-нибудь это заметит? Как она будет выглядеть в глазах всех!
– У тебя травинки в волосах, – сказал Мэйс, словно прочитав ее мысли. – Давай я помогу.
Мэйс провел рукой по ее волосам, приглаживая непослушные кудри.
– Я… Я должна возвращаться в лагерь, – тихо сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110