- Я… проклинаю тебя… Пусть до конца дней тебе не знать… покоя… пусть… надругаются… над тобой… как над… грязной шлюхой…
Бренне пришлось наклониться ближе, чтобы услышать последние слова.
- …над грязной шлюхой…
В черных глазах сверкало злобное торжество. Проклятие повисло в воздухе ядовитым туманом. Бренна поспешно взглянула на Кейна. Тот рассеянно хмурился, очевидно, думая о другом.
- Нейл, не говори так! - охнула она. - Что бы ни случилось, ты это не всерьез!
- Зря надеешься. Будь ты…
Глаза подернулись пеленой. Рука судорожно дернулась. Нейл застыл.
- Нейл!
- Он мертв. С такой раной долго не протянешь.
Бренна захлебнулась слезами.
- Ради Бога, Бренна, по ком ты плачешь? Этот человек пытался дважды убить тебя. Изнасиловал в брачную ночь, разорил твоего отца. Тебе следует радоваться. Теперь ты свободна. Свободна.
Но Бренна продолжала неудержимо всхлипывать. Рыдания раздирали грудь; она не знала, что с ней творится. Причины были скрыты где-то глубоко в душе, и объяснить их было не так просто. Но замолчать она не могла. Все ужасы последних недель и месяцев рвались наружу потоками слез.
Пощечина обожгла щеку, за ней другая.
- Бренна, не хватало еще, чтобы ты начала биться в истерике! Не забудь, кучер тоже лежит где-то на дороге. Я собираюсь разыскать его. Оставайся здесь, если хочешь. Продолжай и дальше с такой же страстью скорбеть над телом мужа.
- Нет, - покачала головой девушка. - Я вовсе не скорблю. Я…
- В таком случае успокойся. И подожди здесь. Я сейчас же вернусь.
Однако Бренна вцепилась в руку Кейна.
- Прошу, не покидай меня, пожалуйста. Я боюсь.
- Так уж и быть, пойдем. Это, по-видимому, недалеко.
Они нашли кучера, лежавшего, словно огромный тюк лохмотьев, посреди дороги.
- Он тоже мертв, - констатировал Кейн и слегка толкнул труп носком сапога. - Не могу сказать, в чем причина. Возможно, ударился головой и сломал шею. В любом случае он получил по заслугам.
- Какой ужас… - прошептала Бренна.
- Ты и о нем жалеешь? Этот человек загнал лошадей и пытался нас прикончить. Неужели не понимаешь? Да он вообще недостоин христианского погребения!
Кейн сжал губы и огляделся, словно силясь решить что-то важное.
- Ну что же, больше нам здесь делать нечего. Придется пешком добираться до города, это всего несколько миль.
- Но мы не можем… бросить их здесь… и уйти!
- Можем! Эти люди преступники, Бренна! Почему мы должны заботиться об их останках? Я, во всяком случае, умываю руки.
- А… а власти?
- Здесь правят испанцы, дорогая. Ты уже успела увидеть очаровательные тюрьмы, которые они тут понастроили. И я, признаться, не спешу удостовериться, действительно ли некоторые орудия пыток до сих пор находятся в употреблении.
- Но мы пальцем к ним не притронулись! В чем нас можно обвинить?
- Кто знает? Расследование продлится дня три. Я немедленно убираюсь отсюда. Карлос станет молчать, если ему заплатят, и вся трагедия будет выглядеть обычным несчастным случаем. Любые кони могут понести - такое случается довольно часто. Утром тела обнаружат, и, возможно, крестьяне успеют разграбить все, что поценнее, а к тому времени власти уже не смогут выяснить, что произошло на самом деле.
- Но кто-нибудь непременно увидит, как мы возвращались в город пешком, и начнет задавать вопросы.
- Этого не произойдет, если мы поторопимся. Всегда можно объяснить, что конь захромал. Ну а теперь поспеши, Бренна. Я хочу уйти отсюда как можно дальше.
Он чуть подтолкнул ее, и Бренна, спотыкаясь, зашагала, машинально переставляя ноги. Девушка так и не пришла в себя. Вот сейчас она проснется рядом с Кейном и поймет, что все это ей приснилось. Но это оказался не сон. Ноги надсадно ныли, тонкие подошвы скоро протерлись до дыр, а на пятках появились волдыри. Кейн с каждой минутой все больше мрачнел и уходил в себя. Когда они добрались до пролетки, он что-то резко сказал Карлосу, который разразился длинной тирадой.
- Что он говорит? - спросила Бренна.
- Просит пожалеть коня - это единственный источник его существования. Он свободный негр и кормит большую семью. Несчастное животное попросту свалится, если его заставят тянуть пролетку с седоками.
- Но что же делать?
- Идти пешком.
Поздно ночью они добрались до гостиницы. Кейн долго колотил в дверь, пока сеньор Транкило не проснулся. Толстенький коротышка ничего не спросил, только закатил глаза и поджал губы, словно поймал их на месте преступления. Бренна сдержала гнев и поплелась за Кейном наверх. Как только они оказались в комнате, Бренна нагнулась, чтобы снять туфли с горящих ног. Но Кейн остановил ее.
- Как бы ты ни устала, как бы ни болели ноги, не смей ходить босиком!
- Но мне плохо!
- И станет еще хуже, если ранки загноятся и придется отрезать ногу! - Но голос Кейна тут же смягчился, - Ладно, так и быть, сейчас принесу воды. Опустишь туда ноги. Это поможет. Сядь на кровать.
Девушка покорно уселась на край высокой кровати. Кейн зажег лампу и наполнил тазик прохладной водой. Потом, встав на колени, снял с нее туфли.
- Волдыри лопнули. Тебе нужно было остаться с Карлосом, пока я разыскивал мертвецов.
Стояла глубокая ночь, всего несколько часов назад она видела, как умирают люди, прошагала пешком много миль, ноги невыносимо болели.
- Возможно, так и следовало поступить! - взорвалась Бренна. - Но я не послушалась и стерла ноги.
Виновата! Во всем моя вина! Это из-за меня все случилось! - Ей снова хотелось заплакать.
- Нет, - коротко бросил Кейн, опуская ее ступни в воду. Боль сразу же отступила, и Бренна едва не охнула от облегчения. - Нет, виноват я! По пути сюда я только об этом и думал. Не стоило привозить тебя в Гавану.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114