Хоэл удивленно нахмурился. По залу пронесся шепот. Элин продолжала молча стоять перед герцогом на коленях. Хоэл посмотрел в сторону Алена, который находился среди рыцарей гарнизона на почтительном расстоянии от помоста. Его друзья взирали на него с восхищенным возмущением: Ален получал поместье, чудесное доходное поместье, и горячую молодую женушку в придачу!
– Леди Элин, – предостерегающе проговорил Хоэл, – подумайте хорошенько. Вы лишились мужа, который считался лучшим рыцарем Бретани. Взяв другого столь поспешно, вы станете мишенью для обвинений и насмешек.
– Я хорошо подумала, – ответила Элин с дрожью в голосе, – но, милорд, я не могу жить в Таленсаке совсем одна, а поместье будет вам полезнее, если будет обеспечивать рыцаря, который сможет за вас сражаться, а не только слабую женщину, которая даже не умеет им управлять. И, мой господин, как вдова и дама я имею право делать выбор.
Герцог сдался. Он не имел законного права ей отказать. Он позволил Элин позвать Алена, и они были официально помолвлены. Поскольку уже начался рождественский пост, свадьбу назначили на Рождество.
– Она приняла бы его и раньше, если бы могла, – едко заметил герцог за трапезой час спустя. – Ей следовало бы выждать по меньшей мере шесть месяцев, из уважения к мертвому. Ей не обязательно было жить в Таленсаке одной: мой управляющий Гральон прекрасно со всем справлялся. Она могла бы вернуться в Компер или какое-то время пожить в монастыре. Я не понимаю, как она может взять этого идиота де Фужера после такого человека, как Тиарнан!
– Он очень хорош собой и явно ее любит, – примирительно проговорила герцогиня. Как когда-то заметил Тьер, она питала слабость к молодым влюбленным. – Он ухаживал за ней до ее замужества. И они очень красивая пара.
– Он – пустой, себялюбивый, тщеславный павлин! – отрезал герцог. – Тиарнан был человеком надежным. – Он обвел сидящих за почетным столом мрачным взглядом. – Я уже рассказывал эту историю, но повторю еще раз, в его честь! – объявил он громко. – Когда пять лет назад на нас напал Роберт Беллемский, я был застигнут врасплох.
Сидящие за главным столом замолчали и прислушались. Большинство уже слышали этот рассказ, но были рады снова иметь такую возможность. Роберт Беллемский был одним из самых жестоких и диких людей этого жестокого и дикого времени. Вечно готовый начать какую-нибудь междоусобицу, ок внушал ужас всем, кто имел несчастье оказаться соседом одного из его тридцати четырёх замков. И один из главнейших его замков, Домфрон, находился в Нормандии рядом с границей Бретани. Роберт Беллемский и его преступления были привычной темой разговоров за герцогским столом, и всем хотелось услышать историю о его поражении.
– Это случилось в Великую пятницу, несмотря на праздничное перемирие, – продолжил Хоэл. – Но когда это Роберт боялся Бога или людей? Он переправился через Куэнон у Понторсона и начал рыскать по нашим землям, словно оголодавший волк, убивая и грабя всех вокруг. Весть об этом мне доставили в Ренн, и я поспешно поехал ему навстречу. Со мной были только гарнизонные рыцари. Я отправил гонцов к моим вассалам, но не надеялся, что многим удастся вовремя прийти мне на помощь. Но когда я подъехал к реке Ране, то там оказался Тиарнан с дюжиной своих людей и тремя-четырьмя рыцарями, которых он встретил по пути и заставил ехать с ним. Он не дожидался моего призыва: он выехал, как только услышал о набеге. И он не стал тратить времени, разыскивая меня в Ренне. Нет, он решил, что я обязательно поеду через Ране, и отправился прямо туда. Все его люди были отлично вооружены и имели припасы, и все слушались приказов своих командиров – что очень важно, как вы понимаете, когда человеку приходится сражаться в святой праздник.
Мы поехали вверх по Рансу, потому что слышали, будто Роберт напал на земли у Динара. При приближении к городу мы узнали, что брат Роберта, Жоффрей, отделился от основного отряда и ушел со своими людьми на восток, чтобы охранять дорогу и заодно грабить проезжающих. Как вам всем известно, Жоффрей славился своей кровожадностью: один раз он отрубил крестьянину ноги за то, что бедняга слишком медленно шел. Мне не хотелось, чтобы во время схватки с Робертом мне в тыл ударил Жоффрей, так что я повернулся к Тиарнану и сказал: «Позаботься, чтобы этот человек сюда не подошел». Тиарнан никогда не хвастался и не давал красивых обещаний, не то что некоторые. «Да, сеньор», – сказал он, взял свой отряд и отправился искать Жоффрея. Мы, остальные, продолжили двигаться к Динару. Мы встретили Роберта примерно в двух милях от города и начали бой. Господь свидетель: бой был яростный! Когда мы пролили немало крови, Роберт предложил начать переговоры. Он хотел, чтобы мы отошли, и тогда он со своими людьми ушел бы домой. Он не обещал вернуть награбленное или хотя бы не грабить снова по дороге.
Такие условия мне не понравились. Но я не знал, разумно ли требовать большего, когда рядом со мной были только гарнизонные рыцари.
А потом началось какое-то движение, мы все повернули головы и увидели Тиарнана с его отрядом. Они ехали по равнине в нашу сторону, ведя за повод боевого коня. Он подъехал прямо к нам, а когда остановился, то склонил передо мной голову и сказал: «Мой сеньор, этот человек сюда не подойдет». А потом он сделал знак своим людям отдать приведенного коня Роберту. Это оказался конь Жоффрея, а тело Жоффрея было положено поперек седла. «Я отдаю вам тело вашего брата для погребения, – сказал Роберту Тиарнан. – Он был из благородного рода и отличился в боях, и я не прошу за него выкупа».
Роберт стал серее блевотины:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121