Ладони – в мозолях, крошечные шрамы испещряли руки как изнутри, так и снаружи. От крошечных порезов на пальцах до длинного шрама у основания большого пальца – свидетельство, рассказывающее о ее жизни красноречивее, чем рассказали бы долгие жалобы. Он поднял повыше рукава, отметив, какие тонкие и сильные у нее руки. Одно место на запястье выглядело так, словно было обожжено или ошпарено. Шрам явно давнишний.
– Еще и кухарка? – Он указал на шрам.
– Очень недолго.
Иззи медленно высвободила руки. Глаза ее были широко открыты, выражение лица серьезное.
– Тогда я усвоила свой урок. – Она криво улыбнулась. – После двух недель сырой говядины, подгоревшего пудинга и соусов, в которых вилка могла стоять, Маршвеллы наняли настоящую кухарку.
Джулиан усмехнулся:
– А я-то было подумал, что вы так же искусны в готовке, как и во всем остальном.
– Могу я довериться вам, милорд? – Она наклонилась к нему, словно собираясь поведать страшную тайну, огляделась с опаской и ликующе прошептала: – Я отличная кухарка!
Смех Джулиана эхом разнесся по дому.
Хильдегарда бросила убийственный взгляд на дверь с того места, где стояла в переднем холле. Его милость снова смеется. Она презрительно усмехнулась. Юмор Иззи слишком вульгарен.
Иззи. Она ничуть не сомневалась, что его милость никогда не сделал бы предложения этой маленькой простушке, если бы она не шмякнула его по голове и не закричала, дабы все увидели его там.
Никому, кроме разве что себя самой, Хильдегарда не призналась бы, что на самом деле ее бесит, как она первая не додумалась до этого. На том званом вечере было много богатых молодых аристократов. Милли могла бы отхватить себе неплохую добычу. А теперь эта возможность потеряна. Два одинаковых инцидента в одной семье опорочат имя Маршвеллов.
Ну что ж, фыркнула она про себя, перенеся свой вес с одной ноги на другую, по крайней мере, Иззи выходит за богатство и престиж. Когда Хильдегарда думала, что девчонка опозорила их, то готова была убить ее. Она всегда недолюбливала эту свою кузину Марию.
Миниатюрная, изящная Мария с красивыми волосами и прекрасным рыцарем, горевшим желанием жениться на ней. Совершенная Мария, у которой поклонников было больше, чем она могла сосчитать. Ее родителям не пришлось покупать ей погрязшего в долгах идиота в качестве мужа.
Благодарение небесам, Шелдон уехал. Она должна была подумать о том, что когда выходишь замуж за идиота, то производишь на свет новых идиотов. Ей стало совершенно ясно, что если семья и поднимется на более высокую ступеньку в обществе; то не благодаря их сыну. Ей просто необходимо сосредоточить всю свою энергию на замужестве Милли.
К несчастью, Милли проявляет непослушание. Хильдегарде не стоило позволять Иззи так долго влиять на глупую девчонку, а ей самой баловать Шелдона. Надо было давным-давно отправить мальчишку в школу, но Хильдегарда убедила себя, что персональное – и бесплатное – обучение Иззи будет наилучшим выходом.
А теперь Иззи к тому же не станет требовать свое наследство.
Хильдегарда улыбнулась. Ее раздражение обернулось удовлетворением. Все получается как нельзя лучше, если хватает ума позаботиться о собственной выгоде.
Эрик Колуэлл, виконт Стреттон, просунул голову в дверь.
– Уже встал, Эппи?
Не отрывая глаз от газеты, лорд Блэкуорт поправил его:
– Джулиан.
Эрик вошел в комнату для завтрака и плюхнулся на стул напротив друга.
– Кто Джулиан?
– Я Джулиан. Моя невеста, – Блэкуорт отложил газету, дабы насладиться моментом, – решила, что ни Эппингем, ни Эппи не годятся. Посему я теперь буду зваться Джулианом.
– Невеста. – Эрик откинулся на стуле. – Значит, ты сделал это? Сделал предложение той мышке?
Джулиан пожал плечами:
– Она вовсе не мышка. Когда я в первый раз заехал к ней, мы проговорили, чуть ли не целую вечность. Во второй раз она меня рассмешила.
– Что ж, все это замечательно, если единственное, чем ты хочешь заниматься в спальне, – это смеяться. Но как, черт возьми, ты собираешься сделать ей наследника?
Блэкуорт лениво вскинул бровь.
– Полагаю, я справлюсь. Она конечно, не красавица, но и не уродина.
Эрик смотрел с сомнением.
– Тебе виднее. А как насчет Сюзетты? Отделаешься от нее какой-нибудь бриллиантовой безделушкой?
– С какой стати? Иззи скорее всего отправится в поместье. Там много работы в саду. А ты чего поднялся в такую рань?
– Еду на «Таттерсоллз», старик. Хочешь со мной? Ищу гнедого под пару упряжным лошадям. Мой занозил ногу и охромел.
Оглядев остатки завтрака, Джулиан решил, что закончил, бросил салфетку и улыбнулся приятелю:
– Тогда поехали. Я в вечном поиске новой крови для своей конюшни.
Они отлично проводили время на аукционе «Таттерсоллз», наслаждаясь видами, запахами и атмосферой лошадиной торговли, как все наездники. Воздух был наполнен конским ржанием и стуком молотка аукциониста. Эрик быстро нашел замену для своей упряжки и присматривался к седельным лошадям, когда Джулиан заметил изящную серебристо-серую кобылку.
Она была маленькой, но безупречно сложенной, с большими умными глазами и быстрой поступью. Он сразу же купил ее, своим предложением обойдя всех остальных претендентов.
Эрик пришел в ужас:
– Зачем ты это сделал? Она же не выдержит тебя. Это дамская лошадь.
Джулиан озадаченно посмотрел на него. Затем, еще раз изучив хорошенькую кобылку, улыбнулся:
– Я отыграюсь сегодня за игорным столом, ты же знаешь. Кроме того, она напоминает мне Иззи.
Джулиан покатал игральную кость между пальцами и небрежно бросил. Он допил остатки бренди под одобрительный рев остальных игроков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81