Это было лицо смерти. Конечно, ему приходилось видеть его множество раз н
а карикатурных пиратских флагах, на карнавальных масках, в фильмах ужасо
в и даже на коробках с воздушной кукурузой. Но то было шутливое, карикатур
ное изображение, а тут никаких шуток: злобного вида череп, отвратительна
я гримаса.
Уоллса трясло еще оттого, что на белых костях черепа сохранилось сгнивше
е мясо.
Глаз не было, или они так неестественно распухли, что больше не напоминал
и глаза? Жесткие пряди волос, свисая на лицо, торчали на голове, которую по
крывала металлическая шахтерская каска. Тонкие, длинные, хрупкие кости р
ук держали кирку, лежавшую на груди скелета. В гниющей плоти грудной клет
ки зашевелились какие-то твари, встревоженные светом фонарика.
Уоллс быстро посветил фонарем по сторонам, и везде его луч выхватывал из
темноты одну и ту же картину: мертвые люди с инструментами. Он вдруг почув
ствовал, что не один здесь, потревоженные светом твари, разжиревшие от об
илия пищи, двигались на него, тряся чешуйчатыми хвостами.
Уоллс упал, в его сознании вспыхнула картина гибели мира, совсем как эта о
твратительная пещера с горами гниющих трупов.
Гордый негр! Ц сказал он себе.
И тут его снова начало рвать. Уоллс даже не наклонялся, чтобы не испачкать
ся, ему уже и рвать было нечем. Казалось, легкие и грудная клетка разорвутс
я от рвотных позывов. Трясясь всем телом, Уоллс поднялся, думая только о то
м, сможет ли двигаться вперед. И все-таки смог, шагнул вперед, ощутив, как бо
тинок провалился во что-то.
Он-таки во что-то вляпался.
Вытащив ботинок, Уоллс продолжил движение вперед. Повсюду лежали блестя
щие, кишащие червями трупы Ц жуткая картина разложения. Спотыкаясь, он п
рошел дальше, очутился в более просторной пещере и увидел всю картину св
ершившейся здесь драмы. Луч его фонарика осветил обвалившийся тоннель, р
ухнувший уголь не оставил никакой надежды выбраться отсюда. Эти люди Ц
сколько их? около пятидесяти? Ц попали в ловушку, ставшую для них могилой
. Они понимали, что им не выбраться назад через завал, и начали пробивать г
оризонтальный лаз из своего тоннеля Ц как его, Кэти, что ли? Что-то на букв
у К Ц в его тоннель Элизабет. Но Элизабет, эта сучка, эта белая сучка, преда
ла их точно так же, как предала его самого. Ведь до нее оставалось всего не
сколько дюймов, но кончился кислород и углекислый газ задушил их, всех до
единого, и они умерли, хотя изо всех сил пытались спастись.
Уоллсу стало жаль их. Белые мальчики, в тоннеле они отчаянно боролись за ж
изнь. Люди, связавшие свою жизнь с тоннелями, как и он сам. Эх, ребята, не сто
ит умирать под землей. Уоллс знал это, в свое время он повидал много подобн
ых смертей.
Но почему трупы начали гнить совсем недавно?
Уоллс напряженно шевелил мозгами и наконец сообразил. Конечно. Они проле
жали в этой герметичной могиле почти полвека, а без воздуха трупы не разл
агались. Они просто превратились в мумии, заморозились в холоде. Но потом
Уоллс попытался припомнить все, что слышал об этих местах, Ц шахта много
лет оставалась открытой, а прошлым летом, когда строилась ракетная устан
овка, шло очень много дождей; дождевые воды проникали в гору, пробивали уг
оль и, в конце концов, достигли этой гробницы. Герметичность нарушилась, и
появились могильные черви, миллионы маленьких тварей, превративших чел
овеческую плоть в эту ужасную картину.
Шевелись, малыш!
Уоллс вошел в основной тоннель, где находились трупы остальных шахтеров.

Фонарик осветил их. Потолок в тоннеле был низким. Уоллс пытался не думать
о погибших шахтерах, но не мог совладать с собой, представляя, как они оказ
ались в кромешной темноте, с каким трудом дышали, ожидая спасателей, кото
рые не смогли прийти к ним на помощь.
Он прошел вперед, стукнулся головой о свод, пригнулся и прошел еще немног
о. Уоллс почувствовал приток холодного воздуха и вдруг представил, что э
то мелкие черви проникают к нему в легкие, вгрызаются в плоть. Он едва не з
апаниковал, и это он, Уоллс, лучшая тоннельная крыса всех времен, да и на ул
ице не последний парень, благодарю вас, мадам. Пожалуй, это был худший моме
нт в его жизни: он стоял среди трупов, идти было некуда, оставалось, похоже,
только присоединиться к ним. Он представил себя: искромсанный, рыхлый ку
сок гнилого мяса, украшающий несколько старых африканских костей. Через
несколько лет сюда придут белые люди, кто-нибудь поднимет его кость и с от
вращением скажет: «Боже мой, Ральф, костям этого парня в свое время достав
алось больше, чем другим, должно быть, он был цветным!» Но тут Уоллс сказал
себе: «слушаюсь, сэр» и еще несколько раз повторил: «гордый негр, гордый не
гр!». И страх выпорхнул из его груди, найдя себе место в чьей-нибудь другой
груди. Он снова был прежним Уоллсом.
Ничто не может сломить этого ниггера, нет, сэр!
А этот парень выживет, как ты считаешь?
Уоллс медленно двинулся вперед, фонарик теперь ему был не нужен. Он выклю
чил фонарик. Ему ничего не было нужно. Уоллс любил темноту, он был человеко
м темноты, темнота была его домом, неотъемлемой его частью. Он победил это
т тоннель, этот негодяй был его, и его задница тоже принадлежала ему.
Уоллс шел, вытянув руки, он был один на один со смертью, но больше уже не боя
лся.
И вдруг он увидел свет. Бледно-молочный, мерцающий, далекий, но все же это б
ыл свет.
Вот так-то, ублюдок, подумал Уоллс.
Он ощущал легкий ветерок, удивляясь его сильному и приятному запаху. Уол
лс полез через трупы, чувствуя, как они рассыпаются под ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140