В каких только пере
дрягах он не побывал.
Ц Вы и сами не стали бы прятаться за спины своих людей, Ц ответил Скейзи.
Ц Первым пойду я.
Ответ не удивил Пуллера, это он и предполагал услышать, задавая свой вопр
ос.
Ц Мне хотелось бы, чтобы вы пересмотрели свое решение, Фрэнк. Командир мо
жет поставить под угрозу всю операцию, если в самом ее начале он без всяко
й необходимости выйдет из строя.
Ц Я никогда не приказал бы человеку сделать то, чего не могу сделать сам,
Ц твердо ответил Скейзи.
Ц Фрэнк, послушайте, я не собираюсь указывать вам, как проводить операци
ю, но не спускайтесь первым из-за какого-то идиотского желания укорить ме
ня. Я знаю, вы злы на меня из-за Ирана, знаю, вы думаете, будто я разрушил вашу
карьеру. Я ведь говорил с Брюсом Палмером и пытался убедить его присвоит
ь вам звание полковника. Я объяснил ему, что вина за операцию «Пустыня-1» л
ежит только на мне, что вашей вины там совсем нет. Вы поняли?
Скейзи не смотрел на Пуллера.
Ц Я просто стараюсь выполнить задачу, полковник. Вот и все. Мне нужен шан
с. Тот, которого я не получил в Иране.
Пуллер, никогда не объяснявший Скейзи своих тогдашних действий, почувст
вовал желание сделать это сейчас. Ему хотелось сказать: «Мы не могли отпр
авиться на пяти вертолетах без специального разрешения Объединенного
комитета начальников штабов, который негласно руководил операцией. У ме
ня не было выбора. Я офицер, мне платят за то, что я выполняю приказы, платят
за то, что я несу всю ответственность и тогда, когда все открещиваются от м
еня, чтобы не испортить свою карьеру. Я мог бы устроить скандал, но не сдел
ал этого. Такой уж я есть».
Но ничего этого он не сказал.
Ц Что ж, тогда желаю удачи, Фрэнк. Теперь дело за Дельтой.
Ц Просто на этот раз разрешите нам действовать, Дик. Что бы там ни было, ра
зрешите нам действовать.


Как много всяких поворотов, извилин, ступенек! Уоллсу казалось, что он про
бирается по чьим-то внутренностям, двигаясь в направлении мерцающего св
ета.
Там, где тоннель выпрямлялся и шел прямо вверх, ему приходилось карабкат
ься, как в печной трубе, упираясь в стенки коленями и спиной. Тогда он особ
енно чувствовал какую-то гранитную тяжесть патронов в карманах, да и сам
ого обреза, примотанного к руке. Да выбрось ты его, сказал себе Уоллс. Но не
послушался. Он любил эту штуку, она никогда его не подводила.
Иногда по Тоннелю можно было просто идти, не карабкаться Ц это когда вст
речался небольшой уклон, уводя его все выше. Так и пробирался он вверх в те
мноте, видя перед собой лишь слабый отблеск света в конце этого лабиринт
а.
Воздух в тоннеле был уже другой, более холодный и чистый, а там, вдалеке, бы
л свет. Сейчас Уоллс знал только это.
А может быть, ты мертв, парень, а это просто ад, подумал он. Может быть, тебе с
уждено вечно карабкаться через эти дыры. Таков конец тоннельной крысы: в
ечно из тоннеля в тоннель. Уоллс увидел их перед собой: тоннели в ад, тонне
ли в космос, тоннели в вечность.
Он остановился, пот залил глаза. Похоже, начинаешь слегка сходить с ума, во
т так-то, парень. Отдышавшись, Уоллс почувствовал вдруг ужасный голод. С у
довольствием умял бы сейчас цыпленка. Он представил себе, как он хрустит,
как нежное белое мясо, легко отделяясь от костей, падает в руку, пачкая ее
жиром.
Уоллс улыбнулся, вспомнив своего брата Джеймса. У них была такая шутка Ц
когда белые умирают, они превращаются в цыплят, так что неграм нужно есть
их побольше, это будет им только на пользу.
Как много лет он не думал о такой чепухе. Эй, парень, будь умнее, выбирайся и
з этой заварухи, вылезай из дыры, возвращайся повидаться с Джеймсом и пое
сть маминых цыплят.
Мама была баптисткой, много лет она работала у евреев в Пайксвилле, и они х
орошо к ней относились. Пожалуй, больше никто не относился к ней хорошо, ни
ее муж Тайрон, который исчез, ни Уиллис, занявший его место и частенько ко
лотивший маму. Мама была крупной печальной женщиной, всю жизнь она много
работала и умерла тогда, когда ее старший сын Натан воевал в тоннелях во В
ьетнаме. Так что о смерти матери он узнал только от своего брата Джеймса. А
потом Джеймса убили.
Говорят, во время игры в баскетбол Джеймс оскорбил одного из игроков, а у т
ого был пистолет, и он застрелил Джеймса.
Так что Натан не нашел дома ни мамы, ни брата Джеймса. Да и все, с кем он воев
ал в катакомбах, тоже умерли. Смерть была повсюду, словно крысы на задворк
ах Пенсильвания-авеню. Уоллс не мог найти работу, а когда все-таки нашел, у
него начались головные боли Ц результат взрыва в тоннеле Ц и его уволи
ли.
«Сегодня первый день оставшейся тебе жизни» Ц такое объявление встрет
ило его на станции Дерос, когда он вернулся из Вьетнама, но это была очеред
ная ложь для белых: это был первый день несуществующей жизни.
Этот плакат следовало бы заменить другим, с надписью: «Трахай ниггеров».

Уоллс помотал головой и с такой силой сжал обрез, что чуть не сломал его.
Никто не знает, как жестоко может изменить человека Пенсильвания-авеню.

«Парень, сделай что-нибудь, чтобы вырваться с Пенсильвания-авеню, похоро
ни маму и брата в более приличном месте этой страны». Он скучал по маме, ск
учал по брату. Уоллс так и не вырвался с Пенсильвания-авеню, но стал одним
из ее хлыщей, ее пастором, он знал все и мог предложить что угодно: шлюху, вс
якие таблетки для поднятия настроения и мужской потенции. Он был султано
м Пенсильвания-авеню, пока…
Капля воды упала на щеку, вернула его от воспоминаний к действительности
.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140