СЕРГЕЙ ГЕРАСИМОВ
МАШИНА СНОВ

Сны, которые видел Ульшин, всегда были необыкновенны. Чаще всего его
сны были цветными, с перехлестом красок, как будто впервые приобретаешь
цветной телевизор и на радостях усиливаешь цвет до небывалой яркости.
Иногда он видел черно-белые сны, но даже черно-белость была не серой, а
вызывающей: вот посмотрите какая я красивая, даже в красках не нуждаюсь!
Бывало так, что появлялся сон, раскрашенный одним или двумя цветами,
например, коричневым и красным, это тоже было красиво, по-своему. Цвета
были первой странностью его снов.
Второй странностью было то, что сны слишком часто сбывались. Не
каждый сон, а только сон на определенную тему: всегда сбывались сны об
опоздании на работу ( он не просыпался от будильничьего звона), о встрече
красивой девушки, которая сразу вешается на шею (этот сон всегда сбывался
с точностью до наоборот: или девушка оказывалась безобразной, или, если
красивая, давала от ворот поворот), о выиграше в лотерею. Последний сон
всегда сбывался в точности, совпадало все, даже внешний вид билетика и его
хрустящая рвучесть при вскрывании, и даже выигранная сумма. Ульшин всегда
ждал, когда сон подскажет огромную, просто баснословную сумму, но сны
никогда не показывали больше одного доллара в эквиваленте.
Третья странность была самой загадочной: раз за разом Ульшин попадал
в одни и те же сны. Засыпая, он оказывался в той местности, где он
проснулся вчера или несколько месяцев назад, и сон продолжался с точки
прерывания. Местность, которая снилась, была косвенно связана с местностью
реальной, например, мог сниться собственный двор, но двор был не
настоящим, а искаженным в кривом зеркале антилогики.
В детстве Ульшин рассказывал интереснейшие из своих снов друзьям или
выигрывал на спор эквивалент одного доллара, за что друзья его уважали,
мрачно завидовали и раза два били (оба раза бил друг детства Шакалин,
всегда в коричневом костюмчике, неотразимый донжуан и подлиза),
рассказывал родителям; родители слушали, слушали и однажды повели его к
врачу. Врач ничего не нашел, но Ульшин больше ничего и никогда родителям
не рассказывал. Он закончил школу с медалью, проскочил институт, влез в
аспирантуру и почти без труда защитился. В тридцать два года он устроился
на работу в лабораторию слухового протезирования, в отдел перспективных
исследований.
Перспективные исследования - это как раз то, что привлекало Ульшина
больше всего. Он мог неделями возиться над воплощением малюсенькой идейки,
поначалу мертвой. К концу недель малюсенькая идейка оживала и начинала
шевелить еще более малюсеньким хвостиком. Понятно, что никакой пользы от
идейки не было. Как только идейка оживала, она становилась неинтересной и
Ульшин снова зыбывал о ней. Но однажды ему приснилась грандиозная идея.
Он проснулся с бьющимся сердцем. В большом окне три снежно-белых
небоскреба плыли на волнах зелени и на фоне неподвижных облаков. Комар
выжидательно ходил кругами над головой, выбирая между сытостью и жизнью. В
углу скреблась несчастная мышь, забравшаяся на пятый этаж и убедившаяся,
что у Ульшина есть нечего - с тоски грызла плинтус.
- Эврика! - сказал Ульшин и выскочил из кровати голым. Повторить
Архимеда он не мог, потому что лифт не работал, а у подьезда водились
бродячие собаки, которые кусали, на всякий случай, все неожиданное. Такие
трудности любого Архимеда остановят. Пожалуй, в голом виде можно было бы
зайти к Полине. Полина жила одна в однокомнатной, соседка по коридорчику,
будет рада. Впрочем, Полина толста и некрасива, а идея требует духовного
полета.
Идея виделась Ульшину ясно, во всех технически правильных
подробностях, ее оставалось только воплотить. Суть идеи была в том, чтобы
попасть в собственный сон. Сон и реальность - две стороны одной монеты,
если монету повернуть, то сон станет явью, а явь сном. Необходимая техника
имелась в лабораториии. Идея тянула на докторскую, а возможно и на
государственную премию. Попасть можно было в любой, заранее выбранный сон,
если этот сон повторяется. Повторяющихся снов Ульшин имел три. Первым был
сон о собственном дворе и он был неинтересен: во дворе постоянно лил
дождь, взрывались подземные трубы и размывали почву, здесь и там
начинались оползни, в домах оказывались огромные многоэтажные подвалы,
полузалитые водой, люди проваливались в земле-водное месиво и молили о
спасении, сам Ульшин спасался чудом. И так каждый раз. Этот сон был
страшен и опасен.
Вторым был сон о юго-западной окраине города. На самом деле в этой
географической точке ничего не было, пока, но намечалось большое
строительство. Во снах Ульшина туда была проложена трамвайная линия и
протянута ветка метро, были построены огромные универмаги, спортивные
комплексы (два) и разбиты прекрасные сады. Ульшин приходил или приезжал в
те места с Полиной и Полина сразу же тащила его в магазин. Всю ночь, до
самого конца сновидения, Полина ходила по тряпочным отделам и покупала,
покупала, покупала. Ульшин платил деньги и страдал. Мужчина в магазине
чувствует себя как речной рак на берегу: первые десять минут комфортно,
потом начинает медленно умирать. Этот сон тоже не годился.
Третий сон был интересен своей загадочностью. Ульшин попадал в
довольно темное здание многоугольной формы и начинал бродить по коридорам.
1 2 3