Вспомнив, что Хлоя все еще ждет ответа, Брюс поспешно проговорил:
– Стиви не только умная женщина, она еще и любящая мать. Конечно, она любит Найгела, несмотря на все его безобразное поведение. Скорее всего она простит его и восстановит в фирме. Но, думаю, не сейчас. Однако хватит о неприятном, давай лучше поговорим о твоем будущем в «Джардин». Ты действительно хочешь работать в семейном бизнесе?
– Конечно, дедушка! Я просто мечтаю об этом! – вдохновенно воскликнула Хлоя. – Мне интересно в «Джардин» абсолютно все!
– Но ты выбрала, в какой области тебе хотелось бы работать, Хлоя?
Хлоя вздохнула и, покачав головой, улыбнулась Брюсу.
– Я знаю, что у меня нет таланта и я не смогу стать гранильщиком, как Гидеон. Но я обожаю камни, дедушка. Они меня завораживают, влекут. Особенно бриллианты. Ты, конечно, понимаешь, я не имею в виду обладание ими. Я бы хотела продавать бриллианты и другие драгоценные камни тоже. Это, пожалуй, мне больше всего нравится.
Брюс удовлетворенно кивал головой, он был явно доволен ответом Хлои.
– Это как раз моя область. И твоей матери. Так что ты пойдешь по нашим стопам. Когда ты приедешь к нам после окончания школы, я попрошу Дрексела заняться твоим обучением. Ты сможешь все лето проработать в его отделе. Тебе там будет интересно, и ты многому научишься.
– Спасибо, дедушка! Это будет здорово! А вот и обед. – Хлоя откинулась в кресле и выпила воды, пока официант ставил перед ней первое блюдо.
Хлоя и Брюс заказали на обед одно и то же: печеные креветки в горшочке и слоеный пирог с курицей. Это были их любимые фирменные блюда в «Кларидже».
С энтузиазмом уничтожая креветки, Хлоя забыла обо всем. Брюс с удовольствием наблюдал за ней. Покончив с последней креветкой, девушка снова склонилась над столом и проговорила заговорщическим голосом:
– Найгела бесит, что мама глава «Джардин». Я думаю, все дело в этом. Он против равноправия женщин. Мне-то казалось, что мужской шовинизм давно уже вышел из моды.
Удивленный проницательностью Хлои, Брюс кивнул, соглашаясь.
– Да, пожалуй, ты права. Ну что ж, тем хуже для него. Боюсь, что в современном мире, когда женщины заняты во всех видах бизнеса и производства, с таким подходом он обречен на поражение. – Он усмехнулся и добавил: – Даже меня воспитывали таким образом, чтобы я принимал женщин-бизнесменов как равных. Ты же знаешь, иногда твоя мама называет меня старомодным. Но еще много лет назад ей удалось поставить меня на место и показать, какую роль в бизнесе может играть женщина. Однако то, что ей удалось со мной, у нее, по-видимому, не получилось с Найгелом.
– Найгел упрям как осел, – проворчала Хлоя и, подумав, добавила: – Или хочет таким казаться.
– Что ты имеешь в виду? – удивился Брюс.
– Понимаешь, он всегда играет какую-нибудь роль, выбранную заранее. Мне кажется, что он по своему желанию может стать деловым и раздражительным или ласковым и легкомысленным. И его роли меняются, как картинки в калейдоскопе. Ты понимаешь, мне кажется, что есть какая-то еще причина. По-моему, Найгел за что-то обижен на маму.
Брюс снова удивленно посмотрел на Хлою.
– Но из-за чего он может сердиться на Стиви? – с непритворным интересом спросил он.
Хлоя пожала плечами.
– Не знаю, дедушка. Может быть, из-за чего-нибудь, что случилось уже давно. Он очень злопамятный, уж это точно.
Брюс кивнул, размышляя о том, что Хлоя, к его удивлению, обнаружила редкую для своего возраста проницательность и знание человеческой натуры.
«У нашей малышки блестящий ум, – подумал Брюс с гордостью. – А к этому бог дал ей и обаяние, и красоту, и доброе сердце. Хорошо, что у Стиви есть Хлоя. И у меня тоже».
Густые волосы, темные сияющие глаза, прекрасная фигура и такой живой, яркий интерес к людям. Брюсу на мгновение стало жаль, что в нынешнем году ему исполнится восемьдесят три и он скорее всего уже не увидит, как эта юная прекрасная девушка превратится в молодую женщину. Не узнает, кто станет ее спутником жизни, не увидит ее детей… Хлоя столько значила для него! Никого в жизни, кажется, он не любил так нежно, так самоотверженно. Да, жизнь порой дарит сюрпризы. Думал ли Брюс, что эта, в сущности, чужая девочка будет так дорога ему?!
– Что с тобой, дедушка? – Хлоя, почувствовав его настроение, погладила Брюса по руке.
– Ничего, детка. Почему ты спрашиваешь?
– Ты вдруг стал очень печальным, – ответила она озабоченно.
Брюс снова улыбнулся и взял ее руку в свои.
– Я только подумал, что хотел бы быть помоложе, чтобы увидеть, как ты повзрослеешь, выйдешь замуж. Увидеть твоих детей. И твой успех в «Джардин».
– Но ты все это увидишь, дедушка! – уверенно проговорила Хлоя.
– Я уже старый человек, детка.
– Ты мне совсем не кажешься старым.
– Да? А за спиной вы все меня зовете старый Брюс? – поддразнил он внучку.
Хлоя покраснела и быстро сказала:
– Но ведь это просто так. Мы не хотели тебя обидеть.
Брюс понимающе кивнул и улыбнулся, глядя в ее серьезное, но еще детское лицо. Его сердце сжалось. Как он любил этого ребенка! Хлоя затронула в его холодном сердце такие струны, которые молчали всю жизнь. Ни к кому он не чувствовал такой всепоглощающей нежности. С самого первого дня, как увидел маленькое существо на руках у Стиви.
22
День был ветреный.
Резкие порывы ветра клонили молодые деревья и обрывали нежные клейкие листочки. Они падали на узкую тропинку в холмах, по которой Хлоя возвращалась в Эсгарт-Энд.
Несмотря на ветер, пушистые белые облака медленно плыли по синему небу и солнце светило ярко.
Хлоя любила гулять по вересковым пустошам, простирающимся до самого горизонта и напоминавшим ей морские волны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84