Волновало другое: он все же кое-чт
о может сделать, чтобы помешать содеяться злу… Он это хорошо теперь види
т… И не имеет права бездействовать…
«Ах, как жаль, что бросил курить! Ц с сожалением подумал он. Ц Сейчас бы н
асосался дыму, слегка успокоился… Обдумал…»
Палин в нетерпении прохаживался по своей четырнадцатиметровке, котору
ю наконец выгадал себе на двадцать третьем году семейной жизни. Он вдруг
остановился и, вспомнив, что у него уже год свой домашний кабинет, с видимы
м удовлетворением осмотрел обстановку: диван-кровать, крытый старым, ку
пленным еще там, за хребтом, темным шерстяным ковром, на стене, над диваном
, собственноручной работы чеканка Ц портрет Курчатова, поперек Ц двухт
умбовый стол, стул от гарнитура, который утащил к себе из большой комнаты,
на короткой стене Ц самодельный стеллаж с книгами, томов шестьсот. Худо
жественных и технических, примерно, пополам. На скрипучем паркетном полу
серая паласная дорожка. Все.
Он стоял посредине комнаты в старой, много раз штопанной, но зато очень пр
ивычной полосатой пижаме и смотрел на портрет Курчатова.
Ц Игорь Васильевич… Ц тихо произнес Палин. Ц Ничего не могу поделать…
Сегодня я вижу все и не могу молчать…
Курчатов смотрел на него остро, испытующе, и Палин услышал вдруг его бодр
ый голос:
Ц Даешь открытие!
Ц Даю, Игорь Васильевич… С запозданием, но открыл в себе… Ц он хотел ска
зать «гражданина России», но смутился и тише обычного добавил: Ц Открыл
я в себе, Игорь Васильевич, нечто…
В это время в комнату вошла Соня, жена Палина. Толстая, небольшого роста, с
заплывшей жиром шеей.
Ц Ты с кем это тут говоришь? Ц спросила она писклявым голосом. Маленьки
е водянистые глаза ее из-под вздувшихся подушечками век, словно из амбра
зур, смотрели с беспокойством и подозрением. Ц Ты что, Вова?
Он вдруг ощутил досаду, что надо и ей объяснять все сначала, но затем одерн
ул себя: ведь жена, и ей можно с любого места, хоть с конца… И жгучее чувство
вины перед нею вдруг заполнило душу. Именно он и такие, как он, виноваты в т
ом, что его милая, молодая, красивая Софьюшка стала вот такой…
Многое изменила в ней болезнь, но вот привязанности к нему, любви к нему не
изменила. И он, порою думая об этом, переполнялся теплом и нежностью к ней,
и благодарностью, что она есть, живет в постоянной борьбе с недугом и еще г
де-то берет силы на заботу о нем и сынишке.
Нет! Удивительно стойкий, прекрасный человек его жена! Ему захотелось ск
азать ей эти слова, но что-то остановило его, он спрятал глаза и, смущенно у
лыбаясь, похлопал себя по бокам, ища по старой привычке коробку сигарет. В
спомнил, что бросил курить, махнул рукой…
Ц Видишь ли, Сонечка, они снова хотят лить распады в воду… Ц сказал он во
зможно мягче и с огорчением подумал, что все равно неясно, что все надо объ
яснять: в воду Ц какую воду… А у него в голове уже все заладило, неохота пр
ерываться…
Ц В какую воду? Ц писклявым голосом спросила Соня, с любопытством глядя
на мужа. Прошла, села на диван-кровать. Пружины натужно скрипнули. Ц В как
ую воду?.. Снова кашу завариваешь?!
Ц Не кашу, но добрый борщок! Ц сказал Палин и как-то виновато рассмеялся
, подошел к жене, обнял за плечи и, чувствуя ее отчужденность и неприятие, п
одумал с грустью, что стронуть с места теперь эту некогда очень хрупкую ж
енщину весьма нелегко. И снова жгучее чувство вины перед нею заполнило д
ушу.
Ц Но пойми же, милая Сонечка, сколько лет прошло, а мы снова… Стоим у колод
ца и полон рот слюны… Эх, если бы слюны!.. Не плюй в колодец Ц пригодится вод
ы напиться!
Под испытующим, оценивающим взглядом жены ощущение виноватости не прох
одило…
Ц Эх, Вова… Ц Соня покачала головой. Ц Подумай. У меня диабет… Облучена
… Сашке вон шестой годок только… Тебе сорок три…
Палин увидел, как щелочки между подушечками век наполнились слезами, пот
ом слезы враз сорвались и непрерывными струйками сбежали по бледным щек
ам на цветастый шелковый халат. Он прижал голову жены к себе, ощутил кожей
горячее дыхание.
Ц Успокойся, Сонечка… Прошу тебя… Ну что ты?.. Ц У него тоскливо захолоде
ло в груди. Ц Пойми же, Софьюшка… Советскую ведь власть обманываем… Ну?.. С
коль же можно еще лить-то безнаказанно?..
Ц Лить?! Ц Соня в волнении разомкнула подушечки-веки, и откуда-то со дна
конических ямок-глазниц на Палина изумленно посмотрели обильно промыт
ые слезами и, казалось, совсем обесцветившиеся миндалевидные глаза. Ц И
пусть себе льют!..
Но выражение глаз ее было красноречивее слов: «Господи! И что ей сделаетс
я?! И пусть себе льется… Пускай себе, Володя… Неужто неясно тебе?.. Вся эта жи
знь… А?..»
Ц Советскую власть… Ц простонала Соня. Ц Да она, будь здоров, аккурат б
ез тебя обойдется… Ты свое дело сделал… Что ты о власти печешься?.. Ты о сем
ье думай… Жена Ц диабетик. Облучена. Сашке шестой годок…
Она снова заплакала.
Ц И на кой черт я связала с тобой свою молодую жизнь?! Какие парни вертели
сь, проходу не давали!.. А я… За этого вечного дозика пошла… Что я за тобой пр
иобрела?.. А?..
Ц Ну, успокойся, чудушка ты, ну… Ц ласково сказал Палин и взял руками ее л
ицо. Ц У нас, атомщиков, у всех одно на роду написано Ц тяжкий труд да ранн
яя смерть… Так что, не проиграла особо… А что, плохо мы жили по молодости? В
спомни, Софьюшка, не гневи бога…
Ц А я за атомщика, может, и не пошла бы…
Ц А за кого же?
Ц И не знаю даже, за кого другого, кроме как не за тебя…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37