На другом конце провода молчали. Только что-то шумело – видимо, он ехал в машине. Я решила продолжать разговор, даже если Ван Зандт отсоединится. Чтобы Дуган понял, что я не его собственность, но в то же время могу быть полезна, нравится ему это или нет.
– Вы считаете, я слишком на вас давил? – спросил Ван Зандт.
– Вовсе нет. Я люблю, когда мужчина груб, – многозначительно усмехнулась я.
Снова молчание, потом смешок.
– Элль, я таких, как вы, не встречал.
– Это хорошо или плохо?
– Думаю, это еще надо посмотреть. Я удивлен, что вы мне звоните.
– Лечу, как мотылек на пламя! – снова улыбнулась я. – З., вы занимаете мои мысли. Мы с Шоном сегодня идем в «Игроки» поужинать и пропустить рюмочку-другую. Вы свободны?
– Сейчас нет.
– А потом? – поинтересовалась я.
– Не думаю, что мне стоит вам доверять, Элль.
– Отчего же? У меня ведь никакой власти нет. Я – отрезанный ломоть.
– Дело в том, что вы мне не доверяете, – сказал он. – Вы думаете про меня плохое, а это очень обидно.
– Так убедите меня в том, что вы хороший. Никогда не поздно стать друзьями. И потом, это всего лишь вечер в баре. Возьмите с собой вашу подругу Лоринду. Может, за десертом продадите ей лошадь Шона. Ну, до встречи. Чао .
Я нажала отбой и убрала трубку обратно в карман.
– Да, – сказала я Дугану, – у меня есть срочное дело. Кажется, у меня свидание с Томасом Ван Зандтом. – Я обернулась к Уэйну Армеджану. – Не снять ли вам наблюдение с мертвой точки на стоянке?
Ответа я ждать не стала, небрежно проронила: «Приятно было поболтать, ребята» – и вышла, помахав рукой на прощание.
Голова кружилась. Я чувствовала себя так, будто подошла к великану и плюнула ему в глаз. Одним махом умудрилась расплеваться с начальником отдела убийств и грабежей – и специальным агентом ФБР, начальством регионального уровня!
А впрочем, какого черта?! Это они меня исключили, а не наоборот. Я бы с радостью рассказала им все, что знаю, но они во мне не нуждаются. Ради бога! Я только предупредила, что помыкать мною нельзя. Я знаю свои права, знаю законы. И не сомневаюсь в своей правоте: никакого расследования не было бы, если бы я не притянула к делу Лэндри и не позвонила Армеджану в поисках информации. И теперь я никому не позволю погладить меня по головке и отослать за линию заграждения.
Я расхаживала вперед-назад по тротуару, вдыхая душный, теплый ночной воздух. Верно ли я сыграла, будет ли это что-нибудь значить или уже поздно?
– Красивый костюм, Эстес, – заметил Лэндри, подходя ко мне с сигаретой в одной руке и зажигалкой – в другой.
– Ага, удивительно, что штаны не падают.
– Как думаете, Ван Зандт придет в «Игроки»? – спросил он, закуривая.
– Думаю, придет. Ему слишком нравится эта игра. И непосредственной опасности он для себя не видит. Знает, что у вас на него ничего нет, иначе он уже сидел бы в тюрьме. Думаю, он объявится, чтобы ткнуть в это носом вас – и меня.
Я машинально взяла у него сигарету, затянулась. Лэндри невозмутимо наблюдал за мной.
– Вы курите? – спросил он.
– Нет, – выдохнув дым, ответила я. – Давно бросила.
– Я тоже.
– Пачка в столе про черный день?
Он забрал у меня сигарету.
– Пачка лучше, чем бутылка. Не могу позволить, чтобы из-за этого меня уволили. Пока.
– У Вайса явно в заднице шило.
– Он маленького роста, – вместо объяснения проронил Лэндри.
– Я понимаю, что меня здесь не ждут, – продолжала я. – Но расследование все-таки начала я и еще могу вам пригодиться.
– Да, знаю. Прямо так вы моему начальнику все это и швырнули в морду.
На его лице появилась тень улыбки. И я вдруг почувствовала, что для меня его одобрение значит слишком много.
– Церемонии отнимают слишком много времени, – сказала я, пожав плечами. – А нам некогда расшаркиваться.
Я снова взяла у него сигарету и докурила в одну затяжку, коснувшись губами там, где только что касался он. Не позволяя себе думать, будто в этом есть нечто эротичное, хотя, конечно же, было, и Лэндри тоже это понимал. Наши взгляды скрестились и замерли, между нами пробежал какой-то ток.
– Мне пора, – сказала я, делая шаг к стоянке.
Лэндри не тронулся с места.
– А что, если Дуган снова вызовет вас к себе?
– Он знает, куда я еду. Может приехать и угостить меня чем-нибудь.
Лэндри изумленно покачал головой:
– Ну, вы даете, Эстес!
– Просто пытаюсь выжить.
Выезжая со стоянки, я заметила в свете фар стоящего на пороге Вайса. Паршивец мелкий! Наверняка устроит Лэндри какую-нибудь пакость за то, что тот поделился со мною сигаретой. Но это дело Лэндри, а мне своих проблем хватает. У меня свидание с убийцей.
38
Женщины! Тупые, неблагодарные твари. Почти всю жизнь Ван Зандт увивался за ними, ухаживал, говорил комплименты (всем, независимо от внешности), возил смотреть на лошадей, помогал советами. Им нужно было, чтобы кто-то говорил им, что делать, что думать, что покупать. А где благодарность? Никакой благодарности! Почти все – дуры и эгоистки без капли мозгов. Они заслуживают, чтобы их обманывали. Сами виноваты во всем, что с ними происходит.
Он подумал об Элль. Он по-прежнему думал о ней как об Элль, хоть и знал уже, что имя фальшивое. Она не такая, как все женщины. Умная, скрытная, смелая. У нее жесткая мужская логика при чисто женском лукавстве и притягательности. Это возбуждает, волнует. Игра стоит свеч.
И она права: повредить ему не в ее власти. Против него нет улик, следовательно, он невиновен.
Ван Зандт улыбнулся этой мысли, чувствуя себя умным, счастливым и сильным.
Взяв мобильный, он позвонил Лоринде и долго слушал гудки в трубке. Настроение слегка упало. Где носит эту идиотку? Шляется где-нибудь со своим гнусным псом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125