– Вы не заметили, чтобы у ваших денников околачивался кто-нибудь чужой?
Пэрис скорчила гримаску.
– По территории центра много всяких ходит. Пожалуй, никого особенного я не заметила.
– Значит, теперь у вас нет ни одного конюха, – сказал Лэндри. – Я слышал, предыдущего вы потеряли неделю назад.
– Да. Эрин. Раз – и все. Уволилась и уехала куда-то.
– И никак не объяснила, почему?
– Со мной она об этом не говорила. Даже не намекала, что собирается увольняться. В воскресенье ближе к вечеру сказала Дону, что уезжает, – и была такова.
– Адреса не оставила?
Пэрис покачала головой:
– Не скрою, обидно, что вот она так нас бросила. Эрин мне нравилась. Я думала, она с нами надолго. Она говорила, как здорово все будет, когда мы переберемся в новую конюшню. Очень хотела поехать с нами весной на соревнования в Европу. Не ожидала я, что она вдруг возьмет и уедет.
– Когда вы видели ее в последний раз?
– В воскресенье днем. Я ушла с работы часа в три. У меня была мигрень.
– А Эрин, когда вы с ней разговаривали, была такой же, как всегда?
Пэрис хотела уже машинально согласиться, но осеклась и задумалась.
– Знаете, по-моему, всю последнюю неделю она была какая-то рассеянная. Дела сердечные. Бросила парня-ровесника и положила глаз на кого-то постарше. На кого – не знаю. Она говорила только, что это взрослый мужчина. Потом еще за пару ночей до того какой-то придурок исцарапал ей всю машину ключом. Она очень расстраивалась. По-моему, тут без Джилл не обошлось. Она Эрин люто завидовала.
Пэрис вдруг остановилась на полуслове.
– А почему вы спрашиваете про Эрин?
– Насколько мне известно, она пропала.
– По-моему, она поехала в Окалу…
– Нет, не поехала.
Карие глазищи недоуменно моргнули.
– О боже, – тихо произнесла Пэрис, – не думаете же вы… Господи…
Лэндри положил на стол перед нею визитную карточку и встал с кресла.
– Спасибо, что уделили нам время, мисс Монтгомери. Прошу вас, позвоните, если вспомните что-нибудь полезное.
– Мы закончили?
– Пока да. Только пожалуйста, дайте мне телефоны ближайших знакомых мисс Морон.
– Да, разумеется.
– И… еще телефон Сьюзен Этвуд и остальных ваших клиентов. Но прежде всего мисс Этвуд.
– Сьюзен? Почему именно ее?
– Похоже, вчера ночью мистер Джейд делал свой собственный обход, – ответил Лэндри, чтобы увидеть ее реакцию. Он ожидал ревности, но был разочарован.
Пэрис подняла брови.
– Дон и Сьюзен? – иронически улыбнулась она. – Ни дня без новостей!
– По-моему, в столь тесном мире трудно хранить секреты.
– Вы удивитесь, детектив Лэндри, но мир лошадников изобилует двумя вещами: секретами и враньем. Вся штука в том, чтобы понять, где что.
24
Люди могут делать такие гадости…
Откровение от Монти Хьюза III! Возможно, под его самозабвенным, насквозь проспиртованным эгоизмом и скрывается что-нибудь настоящее, кто знает. Конечно, что-то происходит там, за благородно потасканной внешностью. Что-то пробило его хмельную одурь, встревожило.
«…Должно быть, это из-за убийства, – сказал он. – Но оно когда уже было».
Логично было бы подумать, что Хьюз говорил о Звездном и, таким образом, признавал факт убийства коня. Но в то же время у меня из головы не выходила Эрин Сибрайт. Связь между Джилл и Эрин очень беспокоила меня. Если могли убить одну, то почему другую – нет?
И все это, как ни ужасно, происходило в мире, который столько лет был моим убежищем. Но люди – везде люди. Перемена обстановки не способна изменить основных человеческих чувств – зависти, жадности, сладострастия, злобы, ревности. Действующих лиц этой драмы легко можно было бы снять с нынешней сцены и перенести на любую другую. История получилась бы в точности такая же.
Я оставила Трея Хьюза и пошла искать человека, с которым никто еще не беседовал, но, по-моему, он мог бы сообщить следствию нечто существенное. Единственный человек, который присутствовал в конюшне Джейда постоянно, но оставался практически невидимым. Хавьер.
Незнание английского не делало его слепым, глухим или глупым, зато укрывало плащом незаметности. Кто знает, каким историям он мог быть свидетелем? На него никто не обращает ни малейшего внимания – разве только пошлют за чем-нибудь.
Но в то самое утро, когда в проходе между денниками впервые появился Лэндри, Хавьер исчез, и найти его мне так и не посчастливилось. А испаноговорящие работники соседних конюшен ничего не имели сообщить хорошо одетой женщине, пусть даже вопросы она задавала на их языке.
На меня накатило отчаяние. Впервые я призналась себе, что жалею об отсутствии у меня полицейского значка и возможности восседать за столом в комнате для допросов, дергая за ниточки знакомых Джилл Морон, которые ее не любили, а также знакомых Эрин Сибрайт, которым могло быть известно что-нибудь об ее местонахождении. Этих людей я знала и понимала как ни один из допрашивающих их следователей.
На худой конец сидеть бы там рядом с Лэндри, подсказывать ему на ухо вопросы. Но так близко к активному расследованию меня никогда не подпустят. И, несмотря на все мои угрозы, Брюс Сибрайт больше ни за что не пустит меня в свой дом, где уже перебывала половина следственного отдела полиции Палм-Бич. Даже Молли по телефону позвонить не смогу: все звонки отслеживаются, а разговоры записываются на пленку.
Мне остается скромная роль информанта, которая мне совсем не по душе. А ведь именно я первая втянула Лэндри в эту историю! Потому что сама никакого отношения к ней иметь не хотела…
Скрежеща зубами от досады, я поехала в торговый центр, где в магазине сотовой связи купила одноразовую трубку с тарифом без абонентской платы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125