– не скрывая иронии, поинтересовался он.
– Представь себе, как раз поверила, – ответила Ванесса. – Эллиот…
– Мне действительно пора, – перебил он. – Позволь проводить тебя в столовую. Мама, должно быть, уже спустилась.
С ледяной вежливостью он предложил руку.
– Те три дня и четыре ночи стали самым чудесным временем в моей жизни, – призналась Ванесса, слегка наклоняясь в кресле и не сводя с мужа внимательных глаз.
Она заметила, как он вдохнул, собираясь что-то сказать, и поспешила продолжить:
– Я любила Хедли, – смело заявила она. – Больше того, обожала. Если бы могла, с радостью умерла бы вместо него. Но я никогда не была в него влюблена. Никогда… – Она неловко сглотнула и закрыла глаза. Ни разу в жизни она не говорила о самом сокровенном и даже старалась не думать. – Никогда не испытывала к нему вожделения. Никогда не хотела его близости. Он всегда оставался для меня самым дорогим в мире другом.
Повисло ужасное молчание.
– Но он был жутко в меня влюблен, – собравшись с духом, продолжила Ванесса. – Конечно, привлекала его не красота. Думаю, секрет в моей жизнерадостности, в желании смеяться по любому поводу и в готовности оставаться рядом. Хедли был очень болен и очень слаб. Наверное, если бы Бог наградил его силой и здоровьем, он ни за что не влюбился бы, хотя продолжал бы дружить. Полюбил бы какую-нибудь хорошенькую девушку.
Виконт упорно молчал. Ванесса быстро взглянула на мужа, а потом опустила глаза и посмотрела на нервно сжатые на коленях руки.
– Ты большой, сильный и здоровый, – продолжила она. – То, что между нами было… никогда в жизни я не испытывала подобного наслаждения. А потом, когда мы вернулись в большой дом и съездили в Уоррен-Холл, узнала о женитьбе Криспина и поняла, как страдает Мег. Ты уехал на весь день. Я осталась одна, и шел дождь, и вот тогда-то я и подумала о Хедли. Вспомнила, что сунула в чемодан портрет, пошла в спальню и нашла. Смотрела и жалела о его ранней смерти; о том, что никогда не любила его так, как должна была любить. Корила себя за то, что познала с тобой редкое наслаждение, а с ним так ничего и не почувствовала. А потом возникло чувство вины за подобные мысли: разве можно корить себя за счастливую близость с новым супругом? Напротив, надо всеми силами стремиться к наслаждению. И вот я снова пытаюсь что-то сбивчиво объяснить и снова безнадежно путаюсь в словах.
Ванесса замолчала и услышала глубокий вздох.
– Мне сложно разобраться в запутанной канве театральных трагедий, – наконец заговорил Эллиот. – Очевидно, следует испытывать глубокую благодарность за то, что ты не была влюблена в Дью, хотя и любила его. Верно? Очевидно, разница существует? И следует быть вдвойне благодарным за то, что целых три дня после свадьбы ты испытывала ко мне столь острое вожделение – причем удовлетворенное острое вожделение, – что совсем забыла человека, которого любила, но в которого не была влюблена. Я прав?
Да, ему удалось свести признание к банальной слезливой болтовне. Она открыла душу, а он остался холодным и ироничным.
Ванесса подняла на мужа глаза и наткнулась на насмешливый взгляд. И с этим невыносимым человеком ей необходимо найти общий язык? Другого пути нет. В конце концов, от этого зависит и ее собственное счастье.
– Вполне возможно, что мы не влюблены друг в друга, – продолжала Ванесса. – Конечно, можно даже и не пытаться построить глубокие и теплые отношения. А можно поступить иначе: постараться пойти навстречу друг другу и стать счастливыми.
Виконт смотрел, слегка прищурившись.
– И что же ты понимаешь под этим своим «постараться»? – иронично спросил он.
– Ну, для начала ты можешь попробовать чаще бывать дома, – спокойно ответила Ванесса. – И я, кстати, тоже. Иногда мы можем вместе заниматься чем-нибудь, что доставит удовольствие обоим.
– Например, в постели? – не преминул съязвить виконт.
Ванесса не отвела взгляда, хотя почувствовала, как зарделись щеки.
– И дольше, чем на пять минут? – не осталась она в долгу. – Это уже что-то, хотя надежные отношения должны основываться не только на встречах в постели. Конечно, завтра вечером предстоит бал, но это лишь единичное событие, да и то формальное. Но ведь каждый день я вместе с твоей мамой просматриваю стопки приглашений. Может быть, хотя бы некоторые из них заинтересуют нас обоих?
Эллиот молча кивнул в знак согласия.
– К браку непросто привыкнуть, – продолжала Ванесса. – А мужчинам, наверное, еще сложнее, чем женщинам. Нас с детства приучают к зависимости, заставляют думать не только о себе, но и о других. А вы устроены иначе.
– Значит, мы эгоистичные ублюдки? – уточнил Эллиот.
Ванесса испытала настоящее потрясение. Подобной грубости слышать еще не приходилось. Она медленно улыбнулась.
– Что ж, ты сам это сказал.
На мгновение в глазах виконта загорелись искры, очень похожие на лукавство.
– Тебе не доводилось видеть коллекцию Таунли, которая хранится в Британском музее? – неожиданно поинтересовался он.
– Нет, – честно призналась Ванесса.
– Она включает классические античные скульптуры, – пояснил Эллиот. – Некоторые леди отказываются их смотреть, а некоторые мужчины отказываются брать с собой дам, даже если те очень просят. Дело в том, что статуи полностью лишены одежды и предстают в шокирующей наготе. Но в то же время выставка позволяет приобщиться к одной из величайших мировых цивилизаций. Хочешь пойти?
Ванесса слегка растерялась от неожиданности.
– Прямо сейчас?
Виконт без стеснения осмотрел ее с головы до ног.
– Полагаю, – заключил он, – прежде не мешает позавтракать и переодеться во что-нибудь более подходящее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93