Боба сделал вокруг девчонки несколько ленивых безразличных шагов, уселся на корточки почти нос к носу, спросил вежливо:
- Скажите, пожалуйста, на что похожа тайга?
- Тайга на тайгу похожа. Море - на море. И тайга не зеленая, ответила ему девчонка. - Отодвинься, чего ты мне в нос дышишь!
Боба отодвинулся. Лицо у него было постным и предупредительным, словно он находился в учительской.
- Я вас понял: тайга белая.
- Ты что, глупый?
- Ага, глупый - дурак.
Девчонка улыбнулась, словно попросила прощения.
- Дурак, а вежливый. Тайга даже зимой не бывает белая. Тайга везде разная. В Архангельской области тайга некрасивая. Вам такая не понравится. Она ржавая, в плешинах, в желтых пятнах. От болотного железа. Даже смотреть неприятно. За Уралом тайга бурая, в сиреневую переходит у горизонта. И везде тайга разноцветная. Зеленую тайгу, наверно, поэты придумали.
Тимоше очень понравилось это ее заявление.
- Крой их, - сказал он, - поэтов. Присаживай. Гармония линий, помноженная на скорость.
Девчонка вскинула брови. Глаза у нее большими стали и робкими.
- Это про что?
- Это, понимаешь, формула красоты. Боба вывел.
- Чего не понимаешь, тем не обладаешь, - сказал Боба. - Нынче радость - утром рано повстречались два барана.
Тимоша улыбнулся ему задушевно.
- Боба, не возникай. Скорость есть скорость. Линии есть линии. Они друг на друга не умножаются. А насчет баранов - напоминаю. - Тимоша показал Бобе кулак и уселся рядом с девчонкой на край тротуара.
- Это же не буквально, - сказал Боба.
Шофер такси, молодой человек расторопного вида, подошел к ребятишкам.
- Привет, кавалеры. До центра по рублику, дальше по счетчику. Спешите ехать?
- Нам на автобусе в самый раз, - ответил ему Тимоша.
- Пардон...
Когда шофер удалился, поигрывая ключиком от зажигания, Тимоша придвинулся поближе к девчонке.
- Мы за аэродромом червей копаем. Сейчас на червей спрос. Народ увлекается рыбной ловлей. Дороже всех репейник ценится, белый такой. Его, гада, найти трудно. Выползки хорошо идут. Мы выползков по ночам в парке ловим с фонариком. Светишь в траву...
Рыба в озерке.
Рыба в ведерке.
Глупая рыба,
холодная рыба,
бесстрастно прочитал Боба.
Но сердце поэта не рыба.
Песня эта
сердце поэта!
Девчонка быстро к нему повернулась:
- Вы поэт?
- Странный вопрос. - Боба пожал плечами.
- У нас в классе один мальчик тоже сочинял стихи. Я их не могу прочитать. Он их одной девочке посвятил. Хорошие стихи, про северное сияние.
- Тебе, наверное, посвятил? - спросил Тимоша.
Девчонка головой покачала.
- Мне еще никогда стихов не посвящали.
- Ну и чихать.
- Нет. Приятно все-таки.
Девчонка посмотрела на стеклянную банку с червями. Тимоша проследил ее взгляд, насупился.
- Ты не подумай чего. У нас цель. Нам мотор купить надо. Нам без мотора уже никак.
- А вы откуда такая? - вежливо спросил Боба.
- Какая?
- В мехах.
Тимоша объяснил шире:
- Как иностранка. Иностранцы на себя хоть черта напялят, хоть голышмя по городу бегать станут или в шубах в жару. Им никто слова не скажет. Даже завидно, до чего иностранцам у нас почтение.
Девчонка посмотрела на свою шубу.
- На мне ничего не напялено. Шубу мне отец сшил. Нерпу я сама настреляла.
У Тимоши глаза расширились и погасли медленно.
- Ну, ты даешь! Ну, я пошел. Боба, пойдем, а то черви сдохнут.
- Постоим, врать поучимся, - сказал Боба.
- Это почему я вру? Я никогда не вру. Это зачем: вы человека не знаете, а уже не хотите ему верить? Я из винтовки гуся бью влет. И оленя...
Тимоша угрюмо потянул Бобу за рукав:
- Пойдем, а то черви сдохнут.
Девчонка быстро повернулась к нему:
- А ты молчи со своими червями. - Она расстегнула рюкзак, вытащила из него тяжелый моржовый бивень. Протерла его рукавом, чтобы блестел. - Я этого моржа сама завалила.
- Один на один, - вежливо улыбнулся Боба.
Девчонка кивнула.
- Ну, я его из винтовки.
- Моржа?.. - Унылый Тимоша поколебался немного. Поставил банку с червями на тротуар. Взял бивень. Пальцем поколупал. Понюхал даже. Годится...
- Это секач. Одинокий. Они очень злые, одинокие.
Боба улыбнулся еще вежливее. От него как бы медом пахнуло.
- Могу биться - не из винтовки. Вы его из левольверта, жеваным мякишем.
- Это зачем ты не веришь? - раздельно, даже с испугом, сказала девчонка. Она отняла бивень, запихнула в рюкзак. - Пожалуйста, не верьте. Как мне проехать к метро?
- На автобусе, - сказал Тимоша. - На тридцать девятом.
- Если вы моржей бьете, на самолетах летаете, возьмите такси до самого дома, - сказал Боба.
- Ну и возьму! - Девчонка ухватила рюкзак, поволокла его к стоянке такси, крича на ходу: - Такси, такси! Возьмите меня!
- Возьмите ее, - захохотал Боба. - Рыжая. Могу биться: как рыжий, так врун обязательно. А ты развесил свои ослиные уши. Рыжая моржа убила удивись на всю жизнь.
Тимоша не спеша рукава засучил. Боба сошел с тротуара.
- Не возникай.
- Не надо, - попросил Боба. - Из-за какой-то рыжей поссорились. Да она не стоит... Пойдем, а то черви уснут.
- Они уже уснули. - Тимоша взял Бобу за воротник.
- Торчим здесь на солнце, - прохрипел Боба. - Дохлых никто не купит.
- Купит. Мы в банку анисовых капель покапаем, они все на голову встанут, ежом растопырятся. - Тимоша поднял кулак.
- Только не очень сильно, - сказал Боба и опустил голову.
- За двух ослов и за двух баранов.
- За одного барана.
- За двух. Девчонку ты тоже бараном назвал.
Боба вырвался, возмущенный.
- Меня за рыжую бить? Товарища из-за какой-то там рыжей?
Если товарища бить из-за рыжей,
Значит, товарищ уже не товарищ
предатель!
В душе моей сразу получится грыжа,
Если меня из-за рыжей ударишь,
предатель!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23