- Не устоять, если и вправду ушла красота из Новгорода.
В отделении милиции было пусто. Тихо. Все на ногах. Еще бы эпидемия, подкосившая старых мастеров, неведомая доселе болезнь! Медицина определила ее, как глубокую сердечную печаль с тоскливыми галлюцинациями.
А тут еще этих молодых людей и девиц в Новгород понабилось волосато-лохматой наружности. Торгуют они разрисованными мешками и шепчут скороговоркой: "Вы мешок взяли? Мешок - лекарство от сердечной печали и суеты чувств. Купите и набивайте".
А тут туристы прикатили - сорок автобусов. Цыганский хор. Молодежная группа. Двадцать два силача. Театр марионеток. Три знаменитых поэта и "Мюзик-холл".
Дежурные у телефонов нервничали. Резервное подразделение сидело в машине с мигалкой.
А милиционер товарищ Марусин слушал ребят.
Первый "А" доложил ему о плане выведения муравьев, питающихся исключительно резиной и пластмассой. О внедрении в спорт новой игры под названием ватерхоккей, чтобы Вовка Попугаев, на худой конец, мог стать чемпионом и памятником. О специальных корреспондентах, кандидатах наук, автографистках, осаждающих Вовкин дом. И о том, что Вовка теперь изображен на мешках, ставших модными.
Милиционер товарищ Марусин сказал:
- Насчет муравьев вы того... И насчет хоккея - не знаю...
Первый "А" класс уже и сам понял некоторую преждевременность своих идей. Насчет муравьев! Вероятно, они всякую резину примутся пожирать автомобильные покрышки в первую очередь. А пластмассу... Замыкание всех электроцепей! Остановка заводов! Подумать страшно.
Насчет ватерхоккея!
- Дышать в масках трудно. Много захлебываний, - доложил Яшка Кошкин. - Клюшки мешают плавать. Решили попробовать ватерполо в ластах.
- Лукоморьевну бы нам разыскать, - сказал милиционер товарищ Марусин. - Она бы нам помогла на волшебницу Маков Цвет выйти. Думаю, не так вы Вовку спасаете. Думаю, о красоте думать надо, а Вовка тогда сам собой выровняется... С этим Вовкой у меня старые счеты и недоговоренности...
А Вовка Попугаев вдруг опять услышал голос последней надежды: "Помоги, Попугай!.. Помоги!"
- Иду! - закричал Вовка на всю милицию. И исчез. Как был в валенках, в зимнем пальто на вате, в шапке-ушанке и в варежках.
Когда милиционер товарищ Марусин пришел к Вовке домой, Вовка Попугаев лежал в своей комнате на полу. Пальто его тлело. Валенки тлели. Рукавицы прогорели.
Мама Вовкина стояла над Вовкой на коленях и плакала молча.
И вдруг словно летний дождик полил, фиалкой лесной запахло. Земляникой и ландышем. Это товарищ Марусин на Вовку зеленой водой из бутылки брызнул.
Открыл Вовка глаза, сел и сказал хвастливо:
- Сквозь огонь шли. Сквозь дым и пламя.
Маска хоккейная на его лице почернела - оплавилась, ласты ныряльные обгорели. Вовка хотел сказать еще что-то хвастливое, но плечи его сгорбились, шея напряглась, и он сказал:
- Страх-то какой. Ужас... А спасать надо...
Милиционер товарищ Марусин снова брызнул на него изумрудной водой. Запах от воды можжевеловый, с грибной нотой.
- Вот бы ему понюхать... - прошептал Вовка.
Мама всхлипнула. А милиционер товарищ Марусин сказал ей:
- Ковер вам сейчас принесут. За ковром уже побежали.
Пошел милиционер товарищ Марусин в музей. Все думает, как бы ему повстречать волшебницу Маков Цвет (это милиционер-то!), порасспросить у нее насчет красоты. Если красота ушла из глаз всех жителей города Новгорода, как же ее увидишь, как же ее вернешь? И что с Попугаевым Вовкой творится?
Пришел милиционер товарищ Марусин в музей. В музее все на своих местах.
Вот витрины. В витринах предметы быта и народного мастерства.
Вот рамы. В рамах картины: пейзажи и прочее.
Нашел милиционер товарищ Марусин мраморный столб, погладил его рукой. И ощутил живое, словно он коня гладит. Мальчишкой мечтал товарищ Марусин быть цирковым наездником-вольтижером. Но не получилось у него по разным веским причинам. А лошадей он любил.
Гладит милиционер товарищ Марусин столб и шепчет задумчиво:
- Что же с Вовкой-то произошло?
И вдруг словно занавес перед ним раздвинулся, состоящий из многочисленных слоев тьмы.
Видит он небо в огне, и горы в огне, и город в огне. Даже море в огне. И двое мальчишек - один-то определенно Вовка во всей амуниции: в зимнем пальто и шапке-ушанке, другой - похожий на Вовку летнего, вылезшего из речки, - вместо трусиков - полотенце - вытаскивают из разрушенного дома старика в тунике. Тот Вовка, который летний, изранен весь, весь в саже и волдырях, и сил у него нет. Падает он.
Положили мальчишки старика под раскидистую сосну у ручья. И старик тот очнулся и рвется обратно в разрушенный дом. Мальчишки его не пускают. Дом разрушенный начинает изнутри дымиться. Старик закрыл лицо руками заплакал. Тогда летний Вовка на сожженных ногах рванулся к дому, но зимний Вовка его оттолкнул и сам в дом проник. Обрушилась крыша у дома. Взметнулся кверху столб искр, как рой розовых ос на фоне багрового пламени...
Многочисленные слои тьмы сомкнулись, превратились в холодный мрамор.
- На столб глядишь? Гляди, гляди... - услышал милиционер товарищ Марусин позади себя. Обернулся - старуха Лукоморьевна из Старой Руссы.
- Здравствуйте, бабушка Лукоморьевна, - сказал милиционер товарищ Марусин.
- Здравствуй и ты. Ишь ты, какой форменный! При погонах. А мальчонкой-то был - одни ноги.
Хотел милиционер товарищ Марусин у старухи Лукоморьевны про волшебницу Маков Цвет расспросить. А старухи и нет - стоит возле него девица цыганского вида, наполовину постриженная, наполовину лохматая. С сережкой в одном ухе. Один чулок полосатый, другой чулок белый. И мешок ему предлагает:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12