– Но однажды огонь выскочит и пожрет победителей. Люди исчезнут, звери исчезнут. Только гады в болотах останутся жить да рыба в глубокой воде… – Тур устал, он дышал тяжело и все опускался к земле.
В пещеру вошли Тых и Анука. Тых нес на плече косулю, Анука тащила большую связку плодов и кореньев. Увидев костер, Тых выронил свою ношу. Анука спряталась за него.
– Пусть Я выбросит огненные камни, – говорил Тур. – Будет большая война. Тур знает…
– Темнота! Огонь – начало цивилизации. Огонь будет согревать людей. Я научу вас варить пищу и обжигать горшки, – развалясь и посвистывая, объяснял ему Витька.
– А сколько будет смертей?
Витькина поза стала менее уверенной.
– Потому что друг другу не верят, – сказал он вдруг решительно и угрюмо.
Оправившись от первого потрясения, Тых и Анука приблизились, но все же остались стоять на почтительном от костра расстоянии.
– Привет! – сказал Витька. – Пока вы охотились, я тут вон чего сделал. – И он простер над костром руку.
Тых поклонился.
– Я великий воин. – Он положил перед Витькой косулю. – Пусть Я возьмет себе лучшую часть.
Анука протянула Витьке плоды и коренья.
Витька взял их великодушно.
– Ну что – сердце рыси, ноги оленя. Человеки тоже кое-что умеют. – Витька выхватил из костра головешку. Анука взвизгнула, бросилась на землю.
– То-то, – сказал Витька. – Проси прощения.
– Анука обидела Я. Анука больше не будет, – сказала Анука смиренным голосом.
Витька швырнул головешку в костер.
– И не воображай. Подумаешь, убила раненого леопарда. Он, может быть, сам издох.
Анука осторожно бросила в огонь веточку. Тых завистливо чмокнул.
– Дети быстрее привыкают к новому, – сказал он и, пересилив в себе что-то этакое, тоже принялся бросать ветки в костер. Он выбирал ветки поменьше и, когда бросал, всякий раз отскакивал и пыхтел. Витька навалил поверх огня хворосту. Костер загудел. Витька посмотрел на Ануку грустно и снисходительно, как, наверно, волшебник смотрит на фокусников.
«Я их вроде уже люблю, – подумал Витька. – Вот ведь дикари, а тоже славные ребятишки». Картины прогресса прорисовывались в его воображении с такой дивной силой, что на миг Витька задохся.
– Я, если захочу, я вам порох придумаю.
Анука смеялась. Махала над головой факелом.
– Анука научится зажигать костры! – кричала она.
Тых тоже взял головешку.
– Огонь не трогает Тыха! Тых держит в руках огонь? – вопил он.
Тых и Анука раскачивались, стоя на коленях. Так, раскачиваясь, они встали на ноги и пошли плясать вокруг костра, выкрикивая гортанные звуки.
– Пусть Я уничтожит огонь, – повторил раненый Тур. Его голос был слаб. Голос его был неслышен.
Наконец Тых и Анука отплясали свое. Швырнули ветки в костер. Отдышавшись немного, Тых разрубил каменным топором тушу, Анука схватила кусок пожирнее. По ее рукам текла кровь. Анука вгрызлась в грудинку до самых ушей, как в ломоть арбуза. Витька сморщился.
– Дикари. Зачем же я огонь разводил? – Тыховым топором Витька нарубил мелких кусочков помягче, наткнул их на ветку и принялся на костре жарить. По пещере пошел вкусный запах.
– Что делает Я? – Ноздри у Ануки раздулись. Она вдыхала запах и жмурилась.
– Мясо жарю… Соли бы еще. Знаешь, что такое соль?
– Белые прозрачные камни, которые люди любят лизать.
– Вот и давай мне соль. Только давай не облизанную.
Анука сунула руку за пазуху, вытащила матовый соляной кристалл. Подала Витьке. Тых тоже вытащил соль.
И когда мясо поджарилось и даже по рваным краям слегка подгорело, Витька понюхал его блаженно. Снял кусочек. Обжигая пальцы и дуя на них, побросал с руки на руку, чтобы остыло. Посыпал солью и запихал в рот.
– Вкуснотища!
Анука медленно, сдерживая нетерпение и не отводя глаз от Витькиного рта, начала приплясывать и колыхаться. Пещеру заполнил негромкий урчащий звук, это Анука запела голосом живота, почуявшего наслаждение.
Витька снял еще кусочек, остудил немного, посыпал солью и протянул Туру.
– Попробуйте… – Другой кусок Витька подал Тыху и лишь последний Ануке, как самой младшей.
Наверно, с минуту в пещере слышались изумленные вздохи.
– Еще не то будет, – говорил Витька, выпячивая грудь. – Котлет нажарим. Горшки научитесь обжигать. Металл плавить. Варенье варить…
Тых давно уже проглотил мясо. Но все еще не мог прийти в себя от восторга. Он облизывал пальцы, ловил ноздрями слабеющий запах. Потом вдруг вскочил, насадил на копье целый окорок – сунул его в огонь. От костра пошел густой запах кухни.
– Я вас еще злаки выращивать научу. Заводы построим. Будете трудиться все, как один. Труд сделал человека!
Анука повесила на Витьку свое ожерелье. Простерла руки кверху.
– Анука поняла: человеки – верхние люди!
Витька уселся на камень повыше.
– А что, если разобраться, то человеки, конечно, верхние люди.
Тур и Тых распростерлись внизу, задрожали почтительно.
– Расскажи, как живут человеки? Человеки всегда едят мясо с огня?
– Всегда. И котлеты жарят… Бабушка как нажарит котлет – по всему дому запах. Даже соседи слюнки пускают…
Встанешь утром – зарядку сделаешь, умоешься в ванной, зубы, конечно, почистишь, а на столе уже блины со сметаной, а хочешь – с вареньем. В школу придешь, поучишься, поучишься, а на большой перемене – в буфет. Из школы придешь – щей кислых, погуляешь, в футбол постукаешь – и снова – ужин. Я на ужин котлеты люблю, я вообще котлеты предпочитаю.
– У верхних людей в каждой пещере огонь, – сказала Анука.
– Ну да, электрический.
– Анука глядит в небо по вечерам и видит, как верхние люди зажигают огни в своих пещерах. Наверно, готовят котлеты. А вокруг большого ночного огня, наверно, сидят и беседуют после удачной охоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27